


|
||||
|
![]() Лента словно листает блокнот семейного психотерапевта и пытается собрать в себе сразу все возможные проблемы и темы: утрата, абьюз, сепарация, разводы, новые семьи, отношения сводных братьев и сестер, газлайтинг, селфхарм, пассивная агрессия, энурез, ПТСР, гиперопека — список можно продолжать еще долго. ![]() В фильме бесит буквально всё. Топорные диалоги, которые писал будто искусственный интеллект (или зловещие мертвецы). Безликие персонажи, у которых фактически нет предыстории – мы только знаем, что одна из девушек недавно пережила эпизод семейного абьюза, и бывший муж слил в сеть ее интимные видео (нет, нам их не покажут – это же не «пусака»!) ![]() Впрочем, на первых парах кино про психотерапевта-экстрасенса напоминает ныне подзабытый мистический триллер о подсознании маньяков — «Клетка» с Дженнифер Лопес, героиня которой тоже проникала в подсознание пациентов с риском для собственной жизни. С «Клеткой» роднит фильм и подход кастинга: главная героиня Синтия (Эшли Грин) — модельная красотка, ничуть не похожая на травмированную психотерапевтшу. Впрочем, это один из немногих минусов фильма: плюсов у него гораздо больше. ![]() Деконструкция старых сказок (как и диснеевской классики, перешедшей в публичный доступ) — вещь уже привычная. В «Малифисенте», например, зрителям предлагали сочувствовать злой мачехе, которая заколдовала Спящую красавицу. В недавней «Злой» мы становились на сторону вредной колдуньи из страны Оз. Пришла пора и Золушке примерить — нет, не новую туфельку, а новый взгляд — вместе с современной «повесткой». ![]() Сценарий написан мастерски — хотя 90% фильма происходит на разрушенном заводе (плюс флэшбеки из прошлого героини), смотреть фильм совсем не скучно. Поочерёдно мы наблюдаем за отчаянными попытками спастись — и хотя каждая новая попытка проваливается, героиня не сдаётся. ![]() У нас действительно есть опытный сантехник-папаша (его играет характерный актер Стивен Огг, знакомый многим по роли правой руки Нигана из «Ходячих мертвецов») и его сынок-сантехник… с гермофобией, то бишь, боязнью микробов. Ясное дело, такая фобия создает для его работы массу комедийных ситуаций, правда, никак не работает на сюжет. ![]() Пересказывать сюжет — это все равно что смешать в одном безумном коктейле все возможные клише: Дракула из космоса нападает на Землю, чтобы защититься от распятий (вампиры называют их «Т-образные ожерелья») они вкалывают себе противоядие… и из-за этого укушенные превращаются не в вампиров, а в зомби. Им противостоит шериф-пьяница с новичком-афроамериканцем с травмированной психикой, группка безбашенных парней и девушка, чья семья стала первой жертвой Дракулы. Хотя и другие проблемы у них есть — в городе завёлся извращенец-эксгибиционист! ![]() Это кино про то, что быть жадным — это плохо? Или про то, что нужно ставить приоритеты детей выше приоритетов работы? Или про то, что всех денег не заработаешь? Или про преступление и наказание? А единорог его знает! ![]() Удивительно, что, потратив довольно много усилий на локации и на грим (кровавые расправы изображаются старым «добрым» практическим гримом), авторы довольно пренебрежительно отнеслись к дизайну главного персонажа – самого Микки (впрочем, в оригинале его тут зовут Уилли). Он выглядит как заросший шерстью плод лепрекона и Гринча – из-за этого ужимки Торнтона трудно рассмотреть, а капитанская шапочка из мультика превратилась в какой-то мшистый нарост. ![]() Джон Литгоу ещё и пополняет свою коллекцию ярких психопатов (его Троица из «Декстера» незабываем). Его персонаж Дейв Крили — маньяк довольно необычный. Его жертвы — соседи по дому престарелых. Его оружие — уродливый пупс по имени Дженни Пен, надетый на руку. Его мотивация — власть: пусть и над кучкой стариков. Просто он так воспринимает пословицу «Мы перестаём играть не потому, что мы стареем. Мы стареем, потому что перестаём играть». И Крили играет. ![]() Видимо, чтобы зритель не скучал, нам регулярно показывают на экране какую-то жуть, вроде душителей, заворачивающих жертв в полиэтилен, или расчлененку, или танцы на скользком от крови полу. Некоторым сценам позавидовал бы сам клоун Арт… ![]() Фильм несколько раз меняет жанр. Начинаясь, как чёрная комедия, он мутирует в фильм-катастрофу, потом в тяжёлую драму, затем в кровавый триллер, а в финале и вовсе становится назидательной басней, делая главный вывод — даже если отобрать у людей всё, оставшиеся в живых всё равно найдут, что превратить в «ценности», и чем будут делиться лишь в обмен на что-то ещё. ![]() «Колодец» мог бы стать прилежным наследником старой недоброй итальянской школы ужасов — тот же Ардженто, оба Бава, Фульчи, Ленци, но, увы, распадается на две очень неравнозначные сюжетные линии, которые вплоть до третьего акта не пересекаются. ![]() Собственно, об этом и есть «Обезьяна» — очень вольная экранизация рассказа Стивена Кинга, волею Осгуда Перкинса превратившаяся в уморительную (в прямом смысле слова) черную комедию про братьев-близнецов, которых горе и обезьянье проклятие не сблизило, а разобщило. Роли обеих братьев играет один подросток (в детстве героев) и один актер в зрелости. ![]() Когда я слышу имя Дарио Ардженто, я первым делом визуализирую в памяти VHS-видеокассеты. Была в 90-х такая серия с фильмами культовых итальянских режиссеров: Марио Бава, Ламберто Бава, Лючио Фульчи… На этих обложках обычно были черепа, могилы и кричащие девушки. Были в этой серии и фильмы Дарио Ардженто. Особенно запомнился «Синдром Стендаля» — синий фон, красные буквы и выразительные глаза Азии Ардженто, дочери режиссёра… Прошло 30 лет, и я до сих пор считаю Ардженто одним из столпов кинохоррора — наравне с Хичкоком. В человеке всё должно быть прекрасно? — отзыв на фильм ужасов «Субстанция. Идеал» (Grafted, 2024 г.)![]() Негласное правило хорроров велит начинать фильм с ударной сцены кошмарной смерти — часто такая сцена остаётся единственным, на что в фильме стоит посмотреть. «Уколотая» (в нашем прокате волшебно обдемимурованная в «Субстанцию. Идеал») соблюдает это правило — и фильм начинается с действительно жуткой сцены, в которой отец юной героини в результате неудачного эксперимента… скажем так, радикально улучшает кожу у себя на лице. |
|||
|