Судьбе все по барабану — рецензия на фильм «Обезьяна» (The Monkey, 2025 г.)

Возможно, кого-то это удивит, но меньше всего «Обезьяну» стоит воспринимать как экранизацию произведения Стивена Кинга. Почти что на уровне «Газонокосильщика» Бретта Леонарда, где от рассказа Короля Ужасов осталось одно название. Пусть Осгуд Перкинс не был столь же радикален с первоисточником, но фактически поведал свою историю, чертовски далекую по тональности и смысловой нагрузке от кинговской фантазии.

В оригинале «The Monkey» — байка в стиле «Оно» про братьев, столкнувшихся в детстве с причудливым монстром в виде игрушки. Как только заводная обезьяна начинала бить в тарелки на лапах, кто-то поблизости внезапно погибал. И несмотря на то, что один из мальчишек скинул демоническую куклу на дно колодца, спустя много лет «обезьяна» вернулась и взялась за старое.

У Кинга это добротно написанный, но фактически проходной рассказ, где нет интеллектуальной глубины или умопомрачительных сюжетных поворотов. В меру жутко, вполне увлекательно, без юмора (что важно подчеркнуть при сравнении с фильмом) и второго дна. При диком желании натянуть сову на глобус, можно, конечно, сказать, что это рефлексия писателя по поводу отца, навсегда ушедшего из семьи в неизвестном направлении. Но данная параллель с биографией Кинга в литературной «Обезьяне» настолько мимолетна, что ее нельзя всерьез рассматривать как базовый элемент сюжета. Так что де-факто рассказ – сугубо мистическая страшилка бульварного толка.

И что же произошло, когда Перкинс выпустит супервольную экранизацию? Многие бросились искать в ней обширное умное наполнение, основанное на неизлеченных душевных травмах режиссера. Конечно то, что Озгуд пережил жуткие смерти каждого из родителей – неоспоримый факт. Отец, кинозвезда Энтони Перкинс, скончался от СПИДа, а мать, фотомодель и фотограф Беринтия Беренсон стала жертвой теракта 11 сентября. И естественно данные печальные события оказали влияние на его творчество. Но считать, что «Обезьяна» — яркое и явное проявление глубокой личной скорби в форме кинопроизведения, всё же преувеличение. Более того, уход отца из семьи в фильме Перкинс буквально рифмуем с биографией Кинга, а не с собственной утратой. «Вышел из дома за сигаретами и пропал» — так было у маленького Стивена, а не у Озгуда, которому в год кончины папы уже исполнилось 18 лет. Конечно, постановщик как угодно может интерпретировать собственную душевную боль. Но в «Обезьяне» если и есть метафоричное оплакивание ухода близких, то в контексте фатализма, который никому не дано предугадать. Что же касается буквальной формы творения Перкинса, то это чернушная комедия с гипертрофированным насилием.

Вот положа руку на сердце, новая картина хоррор-мастера – как будто очередная серия «Пункта назначения», где цинизм и пародия на драму стремятся к абсолюту. Уже в прологе нам показывают гэгэгэшно-нереалистичный каюк, сразу же задавая несерьезный тон повествования. И все последующие многочисленные акты насилия происходят в том же гомерическом ключе, за редким исключением. Большинство героев и героинь – фрики разной степени отбитости, по которым (если вдруг это тонкий авторский троллинг современного человечества) уже можно судить о том, что «данный мир уже не спасти». Это же справедливо и для центральные персонажей – братьев-близнецов, намертво связанных с «обезьяной» злодейкой-судьбой. Хэл – инфантильный рохля, профукавший жену и отцовство. А Билл – агрессивный шизик, неспособный на хорошие дела. И вернувшийся демон переворачивает с ног на голову их и так непутевые жизни.

Вопреки вышеупомянутому мнению ряда других кинокритиков, ваш покорный слуга считает, что основной недостаток «Обезьяны» — это как раз элементы драмы в откровенном фарсе. Дежурная лирики и поверхностная проблематика семейных отношений в данном случае только ослабляют драйв и утяжеляют восприятие. Режиссеру стоило всецело признаться самому себе, что он снимает искромётный, зрелищный, саркастический трэш, а не сколько-нибудь интеллектуальное кино. Ну если только не считать, что фрагментарные слезы и умилительные реплики в кадре – это тоже циничная издевка над аудиторией, думающей, что Перкинс сотворил своеобразную притчу о важном. Сей продукт для отключенных на время мозгов и оголтелого веселья. Причем в этом нет ничего ужасного, как и в просмотре любого другого кровавого, сугубо развлекательного хоррора. И символический бледный всадник на белом коне в финальной сцене ничего не меняет. Ибо следующий за ним последний эпизод ставит точку в размышлениях – что это было за кино, и ради чего оно снято.

Страница фильма «Обезьяна» в КЛУБ-КРИКе