Рецензировать дореволюционные хорроры — дело неблагодарное; кто их сейчас смотрит, кроме упрямых энтузиастов кино? Данный фильм, на который я пишу рецензию, тоже разыскали, ценой огромных усилий, упрямые кинофилы. А сейчас все усилия направлены на поиск трех дореволюционных фильмов о Вие. Это «Вий» 1909-го, «Вий» 1912-го и кукольный мультфильм Старевича «Вий» 1916-го. Последний по визуальному решению потенциально самый интересный в этой тройке.
Итак, чем же сейчас нам может быть интересен фильм подобной давности? Интересен видимо тем, что наряду с тремя «Виями», это один из первых русских хорроров. Но все же думаю, что первой была также доступная сейчас для просмотра «Ночь перед рождеством» 1913-го, вторая в истории экранизация Гоголя. «Лихо одноглазое» же может быть интересно как логически выстроенным хоррор-сюжетом, так и дизайном самого чудовища Лиха. Играет его человек в маске, актер Сергей Катанский. Информации о нем не сохранилось, и образ его весьма страшен, что позволяет причислить фильм к настоящему хоррору. Сама же картина ценна тем, что в потоке примитивных балаганных мелодрам, царивших тогда, фильм «Лихо одноглазое» по драматургии весьма умный.
Сюжет, рассказывающий о воздействии некоей злой силы на человека, достаточно новаторский для того времени. Тем более, что действие происходит не в салонной среде, а в обыденной крестьянской. Бытовой, казалось бы, сюжет переплетается в некий момент с фантастическим. Однако же тем он и ценен; такой сплав послужил некой переходной формой от экспериментов дореволюционного кино к экспериментам кино советского. После «Лиха одноглазого», ставшего последним дореволюционным хоррором, следующим, уже в Советской республике, в новых реалиях стал фильм «Медвежья свадьба» 1925-го. Он так и остался единственным, увы, представителем чистого жанра вплоть до «Вия» 1967-го.
Чудовища, созданные в «Вие» гением Александра Птушко, если приглядеться к обоим фильмам и сравнить, имеют нечто общее. Наверняка Птушко в юности был впечатлен и «Лихом одноглазым» и «Ночью перед рождеством», где, собственно, черт имеет дизайн ещё более страшный, чем Лихо. Вот такая неоднозначная связь времен получается, одно вытекает из другого. В трактовке авторов фильма Лихо — злобная потусторонняя нечисть, своеобразная персонификация судьбы человека, которую, если она прицепилась, одолеть весьма трудно. Поэтому счастливый финал в данном фильме не предусмотрен, он скорее открытый, что тоже необычно для кино, находящегося в стадии зарождения.
Loading ...
Добавить комментарий