«What the fuck?!» — воскликнули бы главные герои, будь они американцами. Но подобные экстремальные сюжеты рождаются, как правило, не в США. Такие, чтобы мужичина и женщина весь фильм ходили голыми и испытывали нешуточные страдания. В частности, испанские кинематографисты не чураются таких концепций и предлагают нам жуткую камерную историю, в которой Он и Она просыпаются в одной постели в незнакомом доме. По всей видимости у них был бурный секс, но у обоих потеря памяти и сильные головные боли. Так-то Давид и Сара осознают собственные личности, но последние часы для них – полный туман, как и лица, а-ля «впервые вижу».
И ладно бы всё это, но есть куда более серьезная проблема. Тела возможных любовников сшиты между собой, что крайне затрудняет передвижения и не дает, буквально говоря, отлипнуть друг от друга. Окна и дверь, естественно, наглухо заблокированы, а в стационарной телефонной трубке нет гудков.
Неудивительно, что герои в шоке. Как и зритель, ибо подобная пытка в кино явно не заезжена. Понятно, что это сделал какой-то «сверхбезумный маньяк», но почему именно так? И весь сравнительно короткий триллер (65 минут до финальных титров) бедолаги будут пытаться освободиться, попутно выдвигая всевозможные гипотезы.
Фильм бесспорно эротический, так как одеться у героев нет возможности, максимум – слегка прикрыться. Но возбуждающим зрелищем это вряд ли можно назвать. Фактически у нас тут своеобразный боди-хоррор, где жертв искренне жалеешь, поражаясь странному «наказанию», даже если они в чем-то действительно виноваты. И «Двое», то кино, где развязка практически нечитаема.
Картина у Мар Таргароны получилась прямо-таки болезненной, когда даже мысленно не хочется представлять, что ощущают Давид и Сара при неосторожных движениях. А таких у них будет много, как и ощущений схождения с ума от всего происходящего. Но при этом секс-составляющая все же имеет место быть, так как пикантное положение к этому явно располагает, несмотря на кошмарность ситуации.
Когда же, наконец, публике раскроют карты, то окажется, что формально бредовая история коррелируется с некими драматическими аспектами реальной жизни. И пусть «Двое» — всё же не конкретная аллюзия на некую трагедию, но может заставить задуматься об особой категории людей, почти никогда не попадающей в поле зрения большинства. Вряд ли финал вызовет сильный катарсис, но тем не менее последний кадр красивый и символичный.
Добавить комментарий