Невыносимая цикличность бытия — рецензия на фильм «Паранормальное» (The Endless, 2017 г.)

Язык не поворачивается назвать «Паранормальное» фильмом ужасов. Это, скорее, интеллигентно-мягкое, даже миролюбивое бадди-муви, пластично-вдумчивая философско-экзистенциальная притча-аллегория в лучших традициях западного искусства («Путешествие пилигрима» Баньяна). Притча о двух братьях, Джастине и Аароне, и об их приключениях в царстве вечного возвращения того же самого.

Братьев играют режиссеры фильма, Джастин Бенсон и Аарон Мурхед. Братья — бывшие сектанты, у которых не получается ужиться в т. н. нормальном социуме. Они получают видеозапись с приглашением в свою бывшую секту. Они на мели, еды мало и она невкусная, а в секте — жалуется Аарон старшему брату Джастину — превосходно кормили. Жалобы Аарона созвучны упрекам, которые Моисей выслушивал от евреев в пустыне: «… о, если бы мы умерли от руки Господней в земле Египетской, когда мы сидели у котлов с мясом, когда мы ели хлеб досыта! Ибо вывели вы нас в эту пустыню, чтобы… уморить голодом» (Исх. 16:3).

Эта тема поднималась в «Матрице» — Сайфер, обедая в дорогом ресторане с агентом Смитом, беседует о вкусных блюдах, доступных в матрице и недоступных вне матрицы команде Навуходоносора да и вообще жителям Сиона. То есть речь о служении истинному Богу и идолопоклонстве или, в переводе на современный язык, об истинной духовности и ложной — полюсы, присутствующие в любом, в том числе светском и атеистическом, мировоззрении. Аарона влечет обратно в духовный Египет, страну духовного рабства.

Братья решают навестить секту.

И здесь самое время сказать два слова о русском переводе ленты, тем более что это краткое отступление поможет нам пролить свет на «Паранормальное» и его философский подтекст.

Перевод не получается признать удачным. The endless правильно переводится как «бесконечность» или «бесконечное». Речь идет о бесконечности вроде той, что описана в отрывке 341 («Величайшая тяжесть») «Веселой науки»:

Что если бы днем или ночью подкрался к тебе… некий демон и сказал бы тебе: «Эту жизнь, как ты ее теперь живешь и жил, должен будешь ты прожить еще раз и еще бесчисленное количество раз; и ничего в ней не будет нового, но каждая боль и удовольствие, каждая мысль и каждый вздох и все несказанно малое и великое в твоей жизни должно будет заново вернуться к тебе, и все в том же порядке и в той же последовательности, — также и этот паук и этот лунный свет между деревьями, так и это вот мгновение и я сам. Вечные песочные часы бытия переворачиваются снова и снова — и ты вместе с ними, песчинка из песка!»

Фильм — об этой бесконечности вечного повторения, о демоне, который делает предложение, и о тех, кто его принимает или не принимает. Паранормальное, сверхъестественное и т. д. — не центральный элемент сюжета, но, как и демон у Ницше, лишенная «плоти»-конкретики форма, художественный образ, символ-персонификация философской идеи.

Согласно Ницше, высший человек с радостью принимает вечное возвращение того же самого, ибо он лишен рессентимента, действует по принципу amor fati и поэтому благодарит судьбу за каждый миг, какой бы он ни был, даже если суждено этому мигу повторяться бесконечно без смысла и цели. Каждый миг самоценен, и ценность его абсолютна. Но и тяжела такая жизнь, недаром Ницше назвал отрывок «Величайшей тяжестью» и в нем же написал: «Овладей тобою эта мысль, она бы преобразила тебя и, возможно, стерла бы в порошок». Глава сектантов оставляет впечатление, будто он придавлен неким весом. Вот что пишет Бакусев в работе «Лестница в бездну»: «… до масс ей [античной доктрине вечного возвращения] доходить не позволяли, потому что она требовала… мужества, данного немногим. А мужества она требовала в силу признания трагической безысходности бессмысленного бесконечного вращения по кругу…». Поэтому режиссеров «Паранормального», а также их героев, интересуют альтернативы, позволяющие выйти из вечного круга, а именно (навскидку): буддизм, сулящий освобождение от бесконечного цикла рождений и смертей; христианство, разгибающее круг — мир бесконечно повторяющихся архетипов — в стрелу единственной и неповторимой истории; психоанализ, глубиннопсихологическая перспектива, не имеющая дело с космологией, но стремящаяся преодолеть навязчивое повторение одних и тех же сюжетов в каждой конкретной жизни; в любом случае мировоззрение, преодолевающее невыносимую цикличность бытия. Между вечным возвращением и альтернативой и выбирают братья.

Некоторые кадры очень эстетичны, видеоряд вообще хорош; музыка удачная и атмосферная; режиссеры-главные актеры в основном спокойно бродят туда-сюда, беседуют, задаются вопросами о том, что же происходит в секте, удивляются, иногда ссорятся.

Есть здесь и социальная драма (бывшим сектантам не удается благополучно обосноваться в социуме), но она в «Паранормальном» имеет малое значение. Фильму предпосылают эпиграф-цитату из Лавкрафта: «Страх — самое древнее и сильное из человеческих чувств, а самый древний и самый сильный страх — страх неведомого». Понимать цитату, по-видимому, следует в контексте главной темы этого отличного бадди-муви, то есть в контексте выбора: принимать вечное возвращение того же самого или нет.

Страница фильма «Паранормальное» в КЛУБ-КРИКе