Построенный на мистике, фильм, тем не менее, не дает зрителю повод для сомнений в происходящих событиях. Молодая женщина удушила подушкой собственного пятилетнего сына и, вскрыв себе вены, покончила с собой. Расследование поручают следователю Крутицкому, который быстро приходит к выводу, что здесь дело рук мафии. Но чем глубже герой проникает в это дело, тем больше становится жертв его «мафиозной версии». Став причиной смерти своей жены и приемной дочери, он и сам переходит в иной мир.
Два самых лучших мистических фильмов девяностых это «Жажда страсти» и «Прикосновение». И там и там говорится об инфернальном прорыве мистического, потустороннего зла, практически зазеркального в наш мир. И если в «Жажде страсти» героиня пригласила его в наш мир сама, то в «Прикосновении» зло в виде шатающихся между мирами мертвецов прорывается в наш мир и вовсе без приглашения, уговаривая, соблазняя, заставляя живых родственников кончить жизнь самоубийством. Мир мертвых в этом фильме так плотно и тесно объемлет мир живых, обжигая его смрадным дыханием смерти, что при просмотре просто спазм берет за горло. Мертвые всегда рядом с нами, хотим мы этого или нет, говорит фильм, и возникает чувство такой безнадеги, что людям и без того боящимся смерти, депрессивным и склонным к суициду, фильм к просмотру рекомендовать не хочется. Схожее ощущение у меня возникало от просмотра мультфильма «Доктор Барток и смерть», где образ смерти показан так выпукло и страшно, что в дрожь бросает.
Добавить комментарий