Восстание Зелёных анархистов — сводная рецензия на фильмы «28 дней спустя» Дэнни Бойла 2002 года и «28 недель спустя» Хуана Карлоса Фреснадильо 2007 года

28 дней спустя

«Любви, надежды, тихой славы

Недолго нежил нас обман…»

И было всё хорошо в Соединённом Королевстве Великобритании и Северной Ирландии. Как и прежде, спокойно почивал на лаврах монарх, неколебимо правил Парламент, недвижно стояли гвардейцы, степенно торговали торговцы, размеренно плавали туда-сюда корабли и летали самолёты, и величаво развевались на благовоспитанном ветру государственные флаги. Лишь Кембриджский университет, этот неугомонный и порочный отпрыск чинного Оксфорда, отделившийся от него из-за убийства невинной женщины, всё пытался превзойти и унизить своего почтенного прародителя. Увы, не заметил Кембридж в своей упорной борьбе и долгом соперничестве того, что и сам уже давно поседел, обрюзг и расслабился по-стариковски – нашлись и на его некогда буйную голову молодые охальники. Выпустили озорники тварей бессловесных из узилищ лабораторных из жалости и шалости детской, да сами и пожалели стократ…

«Исчезли юные забавы,

Как сон, как утренний туман…»

Сладкий самодовольный сон почти сказочного условного королевства в результате банальной халатности небольшой группы витающих в облаках людей очень быстро, крайне жестоко и непоправимо перешёл в смерть. Учёные умы искали науки ради и пользы для, «зелёные» интеллигенты бунтовали против бесчеловечных опытов над животными, а дармоедов-стражников «оптимизировали» и сократили как пережиток прошлого, почти полностью заменив камерами слежения, сигнализацией и электронными замками. Задумайтесь: даже десяток пусть дураков и дуболомов, но живых охранников, поставленных по двое у каждой двери, сработал бы эффективнее всей умной машинерии. Но у кого-то из руководства сей великомудрой «кузницы» не хватило приземлённости для осознания важности и необходимости наличия этого элементарного «гвоздя». Ну что же, не они первые, не они последние в этом списке.

«Но в нас горит ещё желанье,

Под гнётом власти роковой…»

Даже в условиях полного социального коллапса каждому отдельному человеку всё также и не переставая будет хотеться жить: есть, пить, спать, добиваться безопасности и секса. Разница будет наблюдаться лишь в цветистости оправданий своих поступков, векторе управления и степени самоограничения, налагаемого на «внутреннее животное». В фильме «28 дней спустя» достаточно реалистично показана стойкость и жизнеспособность автономной психики, оперирующей такими инстинктивными и конкретными задачами, как самозащита и защита самки и/или потомства, и, напротив, полный разброд излишне социальных единиц, превратившихся без обеспечения, контроля и управления извне в буйную дезориентированную сволочь. К сожалению, о необоримости превосходящего количества, массы и профессиональной выучки при прямом столкновении с ними здесь благополучно позабыли, как и о многих других правдоподобных вещах, учтённых, к примеру, в фильме «Дорога» Джона Хиллкоута.

«Нетерпеливою душой

Отчизны внемлем призыванье…»

Официальная концовка фильма «28 дней спустя» оптимистична и радужна, как мыльный пузырь. Суровая атмосфера «заброшенности» Хайдеггера – неизбежного возлагания ответственности за собственное существование в мире на себя самого – в которую через непонимание, боль и разочарование постепенно вживляли героев и зрителя, единомоментно оказалась разрушена посланием из простыней. Весь первобытный самоубийственный героизм самца и самки, бросающихся на гораздо более крупное животное в попытке спасти детёныша, обесценивается явлением «голубого вертолёта». В моём случае катарсис от веры в чудо почему-то не сработал. Знать бы, как оно повернёт, выключил бы сразу после неожиданного выстрела майора.

28 недель спустя

«28 недель спустя» предлагаю рассмотреть не только как коммерческий сиквел, которым он несомненно является, но и в качестве прямого продолжения «28 дней спустя», достаточно закономерно развивающего и дополняющего картину созданного Алексом Гарлендом и Дэнни Бойлом мира. К моему вящему неудовольствию, два момента несколько портят возможность этого слитного восприятия: не к месту задорная музыка Джона Мёрфи и откровенно комический цинизм некоторых сцен именно второго фильма. Увы, единство стиля сборной команде сценаристов выдержать не удалось даже в своей отдельно взятой ленте.

«Мы ждём с томленьем упованья

Минуты вольности святой,

Как ждёт любовник молодой

Минуты верного свиданья…»

«Волшебник» всё-таки прилетел в своём «голубом вертолёте», и подобие государственности на руинах королевства было счастливо восстановлено. Это ничего, что немногим выжившим на местности теперь приходится давить на жалость и врать в глаза собственным вернувшимся из-за океана родственникам – любовь всё стерпит, всё простит, а обещание грядущих вольностей и свобод с лихвой компенсирует все потери. Иноземные военные в полном комплекте боевой экипировки стоят у каждого столба? Так это для нашего с вами блага, трагедия-то потому и случилась, что в Кембридже этих бравых ребят не было.

«Пока свободою горим,

Пока сердца для чести живы,

Мой друг, отчизне посвятим

Души прекрасные порывы!»

Излишне вольная трактовка понятия «свобода» уже сгубила на корню не одно благое начинание и всегда готова предложить себя очередному поколению вольнодумцев. Так вышло и в этой истории. Давайте просто назовём всё произошедшее здесь истинными именами. Если несовершеннолетние и малолетки безнаказанно творят всё, что им вздумается «в благодарность» за отсутствие «короткого поводка», а техники и уборщики служебных помещений получают в постоянное пользование универсальный ключ, то это не вседозволенность даже, а непростительная халатность руководства. Если специально назначенный биолог-консультант не в состоянии объяснить генералу не предусмотренную инструкцией ситуацию по своему профилю, то это непрофессионализм и служебное несоответствие. Когда солдат или учёный, не видя всей картины и не понимая масштаб возможных последствий своих поступков, позволяет себе проявлять личную инициативу под влиянием отвлечённых понятий чести, дружбы или научного интереса и начинает свято отстаивать свою точку зрения с оружием в руках, он совершает преступление и становится предателем, а не героем. Чувствуете разницу с «Аватаром» Джеймса Кэмерона и «Солдатом» Пола Уильяма Скотта Андерсона? На’ви Пандоры и вынужденные поселенцы Аркадии всё-таки сильно отличаются от носителей «вируса ярости», не находите? Мне вот, смотря «28 недель спустя», всё время хотелось кричать раз за разом вороном Э. А. По: «Души, души прекрасные порывы!», поменяв существительное на глагольный императив.

«Товарищ, верь: взойдёт она,

Звезда пленительного счастья,

(…)

И на обломках самовластья

Напишут наши имена!»

Финал фильма и всей «дилогии» – апофеоз своеволия и апогей доведённой до абсурда личной свободы. Всё то лучшее, что только ни есть в человеке, здесь оказалось предательским и убийственным по отношению к человечеству в целом. Халатность руководства, непрофессионализм ответственных исполнителей, оторванный от действительности идеализм и бунтарство отдельных ярких, но недалёких личностей – вот связка, способная уничтожить не только отдельное государство, но и саму цивилизацию. Истинная Свобода Гражданина не в отказе от всяческих ограничений, а в добровольно принятых и честно исполняемых обязательствах по самоограничению в некоторых аспектах пересечения личной и общественной жизни.

P. S.

«Ай да Пушкин! Ай да сукин сын!»

Страница фильма «28 дней спустя» в КЛУБ-КРИКе

Страница фильма «28 недель спустя» в КЛУБ-КРИКе