Ларри Тэлбот возвращается в родное поместье после 18 лет отсутствия. В их роду принято правило, что все имущество наследует только старший сын. Все остальные сыновья должны покинуть отчий дом по достижению ими совершеннолетия. Старший сын гибнет на охоте и теперь Ларри возвращается к отцу. Он знакомится с девушкой Гвен, отец которой – владелец антикварной лавки, и по случаю покупает старинную трость с красивым серебряным набалдашником в виде волчьей головы. Вечером он приглашает Гвен на прогулку, вместе с её подругой Дженни, которой захотелось узнать свою судьбу у цыгана – предсказателя Бэлы. Ожидая её, Гвен и Ларри гуляли по лесу возле цыганского табора, когда услышали крик возвращавшейся с гадания Дженни. На неё напал огромный волк, которого бросившийся на помощь Ларри забил тростью. Хотя и волк тоже успел укусить его. Раненого Ларри доставляют домой. А на месте убийства волка нашли мертвого Бэлу, босого и с разбитой тростью головой. Подозрения в убийстве падают на Ларри, хотя тот утверждает, что убил волка, а не человека. Но это далеко не самое страшное, что случилось с Ларри той ночью. Настоящий кошмар для него только начинается. Ведь его укусил оборотень.
Несомненной удачей фильма является его атмосфера, основанная на легендах, мифах, суевериях. Все это состоит из нескольких слоев, смешанных между собой в разных пропорциях, выдавая в итоге историю таинственную, мистическую и неоднозначную. И все составные части её подогнаны друг к другу плотно и ладно. Даже сам обычай наследования у Тэлботов уже отдает чем – то средневековым, древним, мифическим. Потом эти разговоры об оборотнях и старая поэма — легенда:
«Даже чистый сердцем человек,
который молится каждую ночь,
может превратиться в волка,
когда аконит зацветет осенней ночью»
И, конечно же, цыгане, самый загадочный и уникальный народ на планете. Не имеющий ни родины, ни государства, ни дома, а крышей им служит небо. Они кочуют свободно, не зная никаких границ, не признавая никаких законов, кроме собственных. Которые хранят в веках свои обычаи и уклад жизни. Они не поклоняются никаким богам. Им открыто и прошлое и будущее, тогда как сами они живут лишь настоящим. А провожая в небытие своих усопших, они веселятся и поют ему его любимые песни, что благостным христианам кажется диким, недопустимым. С цыганами связано множество суеверий, страхов, слухов. Их боялись и в то же время они привлекали, манили к себе, как манит тайна и опасность. Как загадка, которую невозможно понять, разгадать. Может быть потому, что европейцы подсознательно завидовали их свободе, самодостаточности и независимости, они старались четче обозначить границу между собой и этим бродячим племенем, и держаться подальше от этой красной линии, лишь издали развлекались их танцами, песнями, гаданиями.
Этот подсознательный средневековый страх перед цыганами сродни страху ребенка перед огнем. Таким маняще — прекрасным и опасным одновременно. И в этом фильме вся палитра этих страхов использована до самого дна. Образ старой цыганки Мальвы в исполнении русской актрисы Марии Успенской – самый яркий, глубокий и запоминающийся в фильме, исключая только самого человека-волка, Лона Чейни. Так же великолепен и Бела Лугоши в небольшой, но выразительной роли цыгана-предсказателя. Все эти звезды – пентаграммы, печати оборотня на теле, на ладонях, цветы аконита и туман, стелющийся на болоте, среди деревьев окутывает героев плотной пеленой страха, сомнений, суеверий и метаний.
И вот эти терзания, борьбу рационального человеческого сознания с иррациональным, темным животным началом, когда зверь побеждает человека в тебе, блистательно сыграл Лон Чейни-младший. И эта роль не зря стала его визитной карточкой. При всей театральности грима и манеры игры, особенно у молодых актрис, которые порой грешили излишней наигранностью мимики, при театральных же декорациях в сценах в таборе, это все воспринималось вполне органично, ведь и сам сюжет не страдал приверженностью к реализму событий, преподнося зрителю свою историю как еще одну легенду-предание. Которая случилась вдруг в наши дни, в современном городе, мастерством оператора превращенный немного в сказочный и как – бы ненастоящий. И рациональный образованный ум современных жителей борется со старыми крестьянскими предрассудками, объясняя, что оборотней не бывает. Зато бывает шизофрения, когда ум играет с человеком, заставляя его верить в то, что он вдруг становится волком, может обрастать шерстью, рычать, нападать на людей и убивать их. А потом, когда приступ проходит, несчастный вновь осознает себя человеком, не помня ничего о своих поступках в образе и сознании зверя. И кто тут на самом деле прав, наука или суеверия, очень трудно разобрать. Добро и зло тут борются между собой в одной личности, и победа одной из них всегда не однозначна. Ларри Тэлбот в исполнении Чейни вызывает сочувствие, жалость, сострадание, как в образе человека, так и в образе волка. И хочется пожелать ему лишь освобождения, которое он талантливо сыграл в финальной сцене.
Этот фильм режиссера Джорджа Ваггнера совершенно заслуженно стал образцом и источником вдохновения для многих и многих фильмов, для целой плеяды режиссеров и сценаристов, черпавших в нем идеи, развивая и обогащая их и создавая целое самостоятельное направление в хорроре, которое и по сей день пользуется успехом у зрителя. Хотя и стиль и техника съемок, грима, актерской игры изменился за эти годы, но основная идея необходимости борьбы со зверем в себе остается неизменной. Хотя сама борьба не всегда бывает успешной. Но так бывает и в жизни, а не только в кино.
Отзыв написан в рамках игры «Ай! Хоррор Челлендж!»
Здорово написано! Читал с огромнейшим удовольствием! Ира, большое спасибо 🙂
И тебе спасибо, Рома:)
На этом фильме выросло целое поколение тех, кто начал работать в жанре в 60-е. А для одного из самых верных поклонников хоррора в кино, испанца Пола Нэши, «Человек-Волк» предопределил весь творческий путь. Он никогда не скрывал, что его Вальдемар Данинский — плоть от плоти образа, созданного Чейни.
Да, я тоже, когда смотрела этот фильм, вспоминала Поля Нэши. Они даже внешне чем — то похожи. А в фильмах параллели прослеживаются на самом деле очень даже явные. Я смотрела несколько фильмов о Вальдемаре Данинском и согласна, что его образ вырос из роли Лона Чейни — младшего.