«Мне день и ночь покоя не дает мой черный человек» — отзыв на фильм «Машинист» (El Maquinista, 2004 г.)

«Жизнь есть сон» — так звучит название пьесы испанского драматурга Педро Кальдерона де ла Барка, увидевшей свет в 1635 году. Если следовать постулату из названия, то Тревор Резник — главный герой фильма Брэда Андерсона «Машинист», — мертв вот уже целый год. Сновидения по-прежнему плетут свои сети для усталых путников, но делают это словно в параллельной вселенной, куда Тревору с его ярмом внутриличностных проблем и сложносочиненных обсессий вход заказан. Из-за непрерывной бессонницы, тусклым фоном следующей за ним из ночи в ночь, Резник стремительно теряет вес, отчего перед моим изучающим взглядом являет собой скорее образ ожившего трупа, нежели человека разумного. Он как заведомо обреченная, но пока еще длящаяся агония духа и тела, развившаяся по причине неизвестного недуга.

По ходу фильма не только у Тревора, но и у меня вопросов становится всё больше, а времени на поиски ответов — всё меньше. Имхо, собственное подсознание изменяет Резнику с кем-то другим, напоминая уродливую фантасмагорию, щедро подбрасывающую в кадр намеки и подсказки, но упорно забывающее про инструкцию по их применению. Люди, окружающие Резника, похожи на вереницу ряженых, не спешащих снимать свои ладно скроенные и крепко сидящие маски. Сущая мелочь вроде записки на холодильнике готова обернуться зашифрованным посланием, оставленным неизвестно кем. Мой внутренний Шерлок неизменно замечает белое здание аэропорта, напоминающее гигантский гриб-сыроежку, вымахавшую до размеров уэллсовских марсиан из «Войны миров», — именно к этой «сыроежке» Тревор едет каждый вечер по окончании рабочей смены — точь-в-точь приговоренный к гильотине, обреченный мысленно проходить свой многоразовый путь от камеры до эшафота вплоть до того самого мгновения, когда голова по-настоящему ощутит шершавость плахи. Зачем и из-за чего одно нерешенное уравнение с упрямым неизвестным сменяется другим, столь же нерешаемым, в этой череде условно-математических загадок (мистер Икс плюс мистер Игрек в сумме дают мистера Зет)? И кто же в большей степени безумен в своих предположениях насчет окружающей действительности — Тревор, по-донкихотски борющийся с ветряными мельницами собственного исступленного разума, или же я, отчаянно желающая найти разгадку предложенного режиссером ребуса?

Проблема неискупленных грехов, впоследствии принимающихся самозабвенно истязать их носителя, на мой взгляд, является центральной во многих верованиях — от языческих до отвоеванных в кровопролитных крестовых походах, от уже забытых до ставших общеизвестными. «Машинист» также исследует вопросы, касающиеся совершения зла и последующего искупления содеянного, однако на религиозность и/или повышенную кассовость вряд ли претендует. Режиссер весьма разумно управляется с выданными ему картами (отсутствие спецэффектов, практически неузнаваемый Кристиан Бэйл в качестве движущей голливудской силы, унылые пейзажи, общая сомнамбулистическая неторопливость действия), разыгрывая партию «Машиниста» не только с тузом в рукаве, но и с весьма себе выразительным блефом, удерживающим меня за покерным столом просмотра до самого финала. Разрыв шаблона и догадок о том, кто именно повинен в несчастьях неприметного машиниста, по-моему, изначально организован по принципу «беспроигрышной» лотереи (шанс угадать — ноль целых семь сотых), но не раздражает, даже учитывая, что создатели кино долго и искусно водили меня за нос. Да и потом — я лично люблю, когда меня так изощренно «заблуждают» в течение всего просмотра. Как и Кубик Рубика фильм Брэда Андерсона содержит в себе множество различных вариантов потенциального развития сюжета, но помни, любопытный зритель, что в итоге правильным окажется только один из них.

Страница фильма «Машинист» в КЛУБ-КРИКе