Автор От крови волка и дракона
Но забыли капитана два военных корабля:
Потеряли свой фарватер и не знают, где их цель.
Проза Г. Миллера и песни «Агаты Кристи» — все, что надо для глубокой депрессии, ведущей к успешному самоубийству. «Хорошая крыша», которая летает сама то, что надо для успешного страноубийства. «Национальное кино 
отражает психологию своего народа более прямым путем, нежели другие искусства» — писал в «Психологической истории немецкого кино» З. Кракауэр и кинематограф с каждым годом подкрепляет это утверждение все новыми и новыми лентами. В СССР не 
было не только секса, но и фильмов ужасов, «Вий» счастливым исключением, таким, же как «крайне левая позиция в половом вопросе». Щекотать нервы «скованным одной цепью, связанным одной целью» счастливым советским людям было незачем, ведь «тень Люциферова крыла» никуда и никогда не пропадала. Да и «черная кровь» исправно бежала себе по венам. Однако иногда эта кровь становится алого цвета и все начинало бурлить и пузыриться. Вся эта булькающая противоречивость должна была куда-то деваться и выбулькнула она, в том числе в искусство. Неяркий и теперь уже позабытый фильм Г. Климова и И. Шавлака «Семья вурдалаков» снятый по мотивам почти одноименной повести А. К. Толстого траурно-яркий пример дерьмократии, как предчувствия. 
В этом фильме западный дух еще не перебивает русский. Ужас в нем подобен запаху сырой земли из свежевырытой могилы, окутывает, как погребальный саван, но вместе с тем нагнетает скуку на современный, тренированный западными лентами мозг. «Не
поймет и не оценит, гордый взор» иноплененный строгие лики святых с глазами Врубелевского «Демона», прелесть заброшенной просвещенными атеистами церкви и обретенную, на грани потери жизни или рассудка, веру. Так же «в молоко» уйдет и самонеочевидная загробная подоплека. Режиссер в гости пригласил вурдалаков, упырей, но не удержался от игр с противоречиями, терзавшими страну. Главный герой не просто отправляется в деревню, он отправляется в другой мир, где покойник за столом хоть и пугает, но не удивляет, а попасть туда можно, переплыв реку с Хароном в лаптях. Остров Нигде на реке текущей в Никуда. А за мистикой извечный разрыв между городом и деревней, верой и суеверием. Единственно яркой и понятной остается только кровавая 
символика, которая справедлива для всего, что прячется от звезды по имени «Солнце». В этом фильме еще сильны мотивы славянской мифологии Афанасьева и «Истории сношений человека с дьяволом» Орлова. Никаких прилизанных вампирчегов, только ужас, скрытый в склепе под церковью, «сверкающей адским огнем» и деревянными крестами, скрипящими на погосте. Реальность в нем рвется острыми ногтями, как натянутый целлофан. А смерть самоочевидна и предрешена. Повествование не отличается бодростью или яркостью, все тихо, мирно, по мертвецки. Краски темны и тягучи, а финал не дает ответов, то ли журналисту приснилось, что он сумасшедший, то ли сумасшедшему, что он журналист. Но не исключен вариант, что все было на самом деле и время текло, как «расплавленный винил», а клыки вампира перерезали ночью чью-то глотку.
Полковнику никто не пишет, небо все так же пахнет сапогами, а чтобы счастье было для всех и даром кто-то должен попасть в «мясорубку». «Семья вурдалаков» еще не российское кино, но уже и не советское. Фильм междумирья и межвременья во всех внутренних и внешних смыслах. Возможно и не обладающий художественной ценностью произведения киноискусства, но интересный представитель бурления идей и нравов конца века, как роковая (ударение ставится по желанию) музыка.
И осталось в их мозгах только сила и тоска.
Непонятная свобода обручем сдавила грудь.
И не ясно, что им делать: или плыть, или тонуть.
Корабли без капитана, капитан без корабля,
Надо заново придумать некий смысл бытия.
Нафига?
«Агата Кристи»
Loading ...
Второй кадр снизу — из Зловещих мертвецов? 🙂