До исламской революции в Иране была довольно развитая кинематография, о которой современному зрителю практически ничего не известно. Слишком хорошо постарались вандалы, под лозунгами борьбы за традиционные ценности уничтожавшие все, что не вписывалось в их представления об окружающем мире. То немногое, что удалось спасти, разошлось по частным коллекциям, и далеко не все из обладателей чудом уцелевших копий спешили делиться ими. И если картины, имевшие определенный резонанс в Западном мире, такие как «Корова» Дарьюша Мехрджуи или «Запечатанная земля» Марвы Набили, сегодня неплохо известны среди любителей кино, то о массовом иранском кинематографе, равно как и об иранском андеграунде 60-х – 70-х годов можно разве что прочитать. Увидеть подобные картины собственными глазами практически негде.
«Вампирши», оцифрованные и переведенные неизвестными энтузиастами с копии, сохранившейся в частной коллекции, являют собой редкое исключение, позволяющее познакомиться с одним из образцов независимого персидского кино. Конечно, было бы ошибкой по фильму Мостафу Оскуйи судить обо всем иранском андерграунде тех лет, но от этого лента не становится менее интересной. Скорее, наоборот – ее значение как исторического артефакта только увеличивается. Снятый непрофессионалами фильм стал бесценным документом эпохи, позволяющим заглянуть в замочную скважину и увидеть хотя бы фрагменты жизни, которой жила огромная страна до того, как власть в ней захватила воинствующая серость.
История начинается на железнодорожном вокзале города Нишапур, где местный землевладелец Бахрам встречает своего университетского товарища Джахангира, принявшего приглашение погостить в его поместье. Нишапур, родина Омара Хайяма, всегда отличался особенной атмосферой, в которой тесно переплетались между собой романтическая поэзия и вольнодумство. Поддавшись этой атмосфере Джахангир с одного взгляда влюбляется в первую встреченную им на пути девушку. Ей оказалась дочь садовника Гольнара (Голи), о которой Бахрам тут же рассказал загадочную историю. Якобы младший брат красавицы, умерший в раннем детстве, был похищен джиннами и превратился в живого мертвеца, которого часто видят на кладбище в полнолуние.
Мало по малу, ночной разговор приятелей превратился в обмен «страшными» историями, став прелюдией к дальнейшим событиям фильма. Наутро Бахрам приглашает друга посетить провинциальную свадьбу, а режиссер устраивает зрителю этнографический экскурс минут на двадцать. Песни, танцы и обряды следуют один за другим, сопровождаемые подробными комментариями автора субтитров (и за это стоит сказать ему огромное спасибо). Ну, а в конце праздника наивная девушка Голи приглашает столичного гостя полюбоваться звездами у мавзолея Хайяма.
Прогулка заканчивается сами знаете чем, целомудренно прикрытым затемнением кадра. Наутро же Джахангир засобирался обратно, рассеянно обещая девушке приехать при первой же возможности. Разумеется, окунувшись в столичную атмосферу, молодой человек напрочь забыл провинциальную простушку: в Тегеране 60-х и без нее хватало доступных красавиц. Первым делом наш герой принялся наставлять рога немолодому бизнесмену Зеймарану, имевшему неосторожность жениться на юной сексапильной и ветреной Парвин. Впрочем, вскоре эта любовница также Джахангиру наскучила, и он закрутил роман с модной парикмахершей.
В-общем, кажется, что Мостафа Оскуйи совсем забыл о вступлении в духе западноевропейского готического романа и принялся за инфильтрацию бессмертного мопассановского сюжета в персидскую почву. Но не тут-то было. Словно заскучав от любовных авантюр своего героя, режиссер оставил в покое перипетии «Милого друга» и принялся вспоминать о том, что было в начале. В один прекрасный день, пытаясь не перепутать своих любовниц и не заехать к кому-нибудь из них в неурочный час, Джахангир получает письмо от Бахрама, в котором тот сообщает, что тосковавшая по «коварному изменщику» Голи умерла, уйдя из дома холодной зимней ночью. А на шее у девушки были найдены две маленькие ранки: точь-в-точь как те, что в страшных рассказах оставляют после своего укуса вампиры.
На следующий день Джахангир читает в газете об исчезновении своей любовницы Парвин. Его верный шофер Рамзан, сопровождавший своего хозяина во всех эротических эскападах, сообщает о том, что полиция подозревает Джахангира в причастности к похищению девушки. Ну, а темной ночью, как и следовало ожидать, в тайное убежище, организованное верным Рамзаном, является клыкастая Гольнара и сообщает дрожащему от страха парню, что она уже расправилась с одной из своих соперниц и вскоре явится за бывшим любовником. Пока же его ждет тесная тюремная камера, решетки на которой не смогут остановить кровопийцу.
Голи отправляется на поиски других пассий любвеобильного Джахангира, наутро за отчаявшимся ловеласом является полиция, а зритель ждет неизбежной развязки в духе классического готического романа с обязательной нравоучительной моралью в виде наказанного порока в финале. Скучно? Предсказуемо? Ничего не поделаешь. И занавес опускается с появлением в тюремной камере клыкастой Голи в компании с не менее клыкастой Парвин, которая тоже не прочь принять участие в пиршестве над телом несчастного эротомана.
Наверное, если бы «Вампирши» предназначались для широкого проката и снимались большой студией, этот занавес уже не поднялся бы. Но (помните?) Оскуйи снимал независимое, андеграундное кино, а потому в финале делал финт ушами, и превращал готическую трагедию в фарс. Пока бедняга Джахангир валялся без сознания под ногами растерянных девушек, в камеру ворвались Бахрам, Рамзан (оказавшийся братом Гольнары) и прочие действующие лица. Оказывается, вся история была придумана приятелем Джахангира, который решил помочь своему другу остепениться, а заодно и устроить личную жизнь небезразличной ему Голи. Обманутая Парвин согласилась помочь со спектаклем, а небольшой инфаркт, заработанный Джахангиром, только помог ему в результате сделать правильный выбор.
Так или иначе, назидание в финале все равно была прочитано. Хотя для суровой шариатской морали «Вампирши» со своим добрачным сексом, адюльтером и прочими «распутными» грехами все равно выглядят «харамом» тем большим, что он оправдан постоянно упоминаемым именем Омара Хайяма. Да и наказание в виде женитьбы на одной из своих любовниц для главного героя выглядит каким-то несерьезным. Но что было иранцам до всех этих шариатских благоглупостей в свободном и мирном 1967-м году! До революции еще оставалось долгих 12 лет, и человеческие слабости виделись всего лишь поводом для смеха… Но это уже совсем другая история.
Loading ...
Добавить комментарий