Автор AndaLucia
Никогда не поднимайте руку на ребенка. Делая это, вы оставляете беззащитным свое солнечное сплетение.
(Оззи Осборн).
Короткометражка японского авангардиста Тераямы Судзи — это фильм-партнер снятой годом ранее ленты о революции лилипутов Вернера Херцога. Своим режиссерским дебютом Тераяма Судзи позиционировал себя как ненавистника академического стиля в кинематографе. Раскадровка притчи о восстании против диктатуры взрослых напоминает безумную фотосессию абсурда. Дети…Повсюду дети как прожорливая саранча, облепившие ратушу, бульвары и памятники. Маленькие солдаты революции. В военной форме, в балахонах ку-клукс-клана, в надвинутых на брови касках и сигаретами в растянутых в усмешке пухлых губах. Камера хаотично выхватывает кадры взятого штурмом города: оцепленная улица, помеченный крестом дом, разлинованная на сектора будущих гетто мостовая, невольно подсмотренное мимоходом в окне изнасилование.
В домах вместо чучел животных и статуэток — высушенные мумии любимых бабушек. Перевязанным веревками родителям уготовлена роль скелетов, обитающих в шкафах малолетних наполеонов. Взрослые, не повинующиеся детям, чрезмерно опекающие их — учителя, инспектора, авторы сказок — лишаются гражданских прав и обречены на каторгу в концлагере «Свекарак». Туфли Императора чистит языком его отец, скуку Императора развеивает игрой на скрипке его мать. Кетчуп, любимая еда Императора, объявлена национальным символом. Романтика ультранасилия, подкрепленная актами мародерства. Примерка власти, проходящая параллельно с конфискацией содержимого родительского гардероба. Мамина помада, букли париков и нашлепки накладных грудей, натянутые на несформировавшиеся тела как символ инфантильности желаний восставших. Конституция, вся суть которой способна легко поместиться в два основных пункта эдипова комплекса: уничтожь отцов и сделай наложницами матерей. Диктатура пубертата, утверждаемая потенцией эрегированных автоматов.
Эпатирующий фильм Тераямы Судзи предоставил прокатчикам самостоятельно ломать голову над щекотливым вопросом: так кто же, в конце концов, любит детей больше — педагог или педофил. Цензура оказалась перед дилеммой «запретить нельзя разрешить»: фильм был недостаточно пуританским для широкого проката, но при этом недотягивал и до откровенного детского порно. Перестраховочный запрет на демонстрацию картины в США и ряде других стран не смутил режиссера-анархиста и организатора студенческих бунтов и уличных беспорядков в Токио. В правильности выбранной формы подачи собственных идей убеждал тот факт, что лента была принята на ура сторонниками леворадикальных молодежных течений. Благодаря их поддержке и вниманию, Тераяме удалось продемонстрировать один из способов дешифровки мифа об идеологическом терроре, частенько выдаваемом государственной машиной за естественный порядок вещей. Воссозданная в черно-белом варианте шокирующая фантазия была навеяна ужасами нацизма. А также разрушенным в одночасье детством режиссера, чей город был подвергнут ковровой бомбардировке, унесшей на его глазах большую часть жителей.
Происходящее на экране вызывает невольную ассоциацию с событиями времен культурной революции в Китае. Молодежь, исподволь направляемая руководством страны, ломала и уничтожала всё, что попадалось под руку. Вкусившее крови и опьяненное безнаказанностью движение вооруженных подростков-хуньвейбинов набирало ход, постепенно становясь опасным для самой власти. Преследуемая молодежь, в конце концов, стала сбегать в отдаленные провинции страны. В 1967 году в городе Ченгду скопились десятки тысяч детей, которые избили мэра города, разогнали малочисленную полицию и взяли власть в свои руки. Подростки выбрали нового мэра, которому было тринадцать лет. Первым же его указом было узаконено воровство, все горожане были обязаны давать пристанище бандитам, женщины объявлены всеобщим достоянием, а окрестные крестьяне обязаны были, под страхом казни, доставлять в город припасы. Утвердившись в городе, молодые люди почувствовали свою силу и отправили делегацию в Пекин с требованием предоставить району самоуправление. Из столицы пришел быстрый ответ — против детей бросили танки. Солдатам был дан четкий приказ — убивать всех, кто моложе пятнадцати лет. Когда танки подошли к городу, началось двухдневное сражение. В бой была брошена авиация и напалм. Революция пожирала своих детей торопливо и жадно, давясь костями их подростковых амбиций и юношеского максимализма. Реальность сыграла с мечтой о восстании детей в собственный
жестокий театр абсурда, оставив далеко позади сюрреалистичный ад, показанный в «Томатном кетчупе»…
Тераяма Судзи оставил после смерти богатое творческое наследие: экспериментальный театр «Тендзе Садзики», двести литературных трудов, более двадцати авангардных фильмов и воплощенную на кинопленку дерзкую подростковую мечту о празднике непослушания. Единственное, чего не осталось после режиссера-утописта — его собственных детей.
Loading ...
Добавить комментарий