Автор Алиса Кай
« — Они же оживают.
— Понимаешь, они у народа кровь пьют почём зря, а мне отвечать. Мне их ловить, и всё без толку»
В конце 80-х — начале 90-х, когда всем вдруг стало можно говорить и показывать что угодно, советско-российский кинематограф обратился к идеям и мотивам авторов Серебряного века: мрачные декадентские картины, затейливые городские лабиринты, мысль о жизни после жизни. Вот и в фильме «Упырь» оживает извечный сологубовский пейзаж.
Герой с колом в руке и таинственным прибором за пазухой ходит по городу N в поисках упыря, держащего в страхе всё население. На первый взгляд, режиссёр рассказывает о современной ему действительности: бандиты, сосущие народную кровь, отождествление власти и криминала, насилие и безнадёжность. И в этом смысле «Упырь» — блестящая художественная метафора, сочно и ёмко отражающая жизнь в России 90-х годов.
Если же забыть о социально-политических условиях, в которых создавалась картина, то на первый план выходит философская проблема самоопределения. 
Нет, таинственный исполнитель заказа вовсе не сомневается, тварь ли он дрожащая — герой вбивает колы в нежить с такой угрюмой уверенностью, что всем становится понятно: право он имеет. В одном анекдоте о Ленине говорится, что, если всё время двигаться налево, в конце концов окажешься справа. Так и наш борец с упырями: круша, убивая, путая цель и средства, он перестаёт понимать, кто же он сам и чем отличается от тех, с кем расправляется согласно ритуалу.
«Упырь» — это тот фильм, в котором развязка совпадает с кульминацией. Кто сильнее: охотник за нечистью или его двойник? Да и кто из них чей двойник? Фильм оставляет много вопросов, но несомненно, что попытка его авторской команды осмыслить современность является если уж не выдающейся, то по крайней мере весомой, особенно учитывая, что социально-политическая составляющая картины нисколько не потеряла своей актуальности.
Loading ...
Добавить комментарий