Сон мне снится — вот те на! — гроб среди квартиры! — отзыв на фантастический триллер «Фантазм» (Phantasm, 1979)

«Если вас и это не напугает, значит вы уже мертвы!» — гласил один из слоганов популярного ужастика. «Фантазм», который я давно хотел увидеть, меня особо не напугал. Либо я мертв, либо, как и многие, перекормленные более страшной реальностью, я уже не вздрагиваю от высоких дядек и серебряных сфер. Но, оценивая объективно с точки зрения своего времени, жанра и бюджета, фильм оказывается лучше многих коллег и обнаруживает достоинства, которых с высоты сегодняшнего дня можно сперва и не углядеть. В 1978 он и вправду стал новым словом в жанре и люди вскрикивали в кинотеатрах, расплескивая Колу и роняя поп-корн, когда смотрели лучшее детище Дона Коскарелли. Сейчас фильм слегка пощипывает нервишки в своих лучших сценах. Но дай бог каждому современному ужастику такой успех, любовь и армию почитателей, какие оказались у «Фантазма» много лет назад!

Фильмы ужасов стареют быстро. В основном, технически. Но атмосферу не променяешь на спецэффекты. Она чувствуется у Хичкока спустя пол века, у Рэйми или Кроненберга, как бы ни состарились их творения. Есть она и в «Фантазме». Плотная, удушающая, нервная — липкая и запоминающаяся, как сам страх. И это важно и незаменимо.

Еще раз подтвердилась моя теория о том, что только кинематографист с незаурядным чувством юмора может создать по-настоящему страшный фильм. Ибо смех и страх — взаимозаменяемы, часто идут рука об руку, и инфаркт от смеха можно заработать не реже, чем от страха. Среди доказательств этой теории — Хичкок и Спилберг, Данте и Лэндис, Бертон и Верхувен, Крейвен и Коскарелли. Первые его фильмы были подростковыми комедиями. И в одной из них был эпизод с монстрами на Хэллоуин, который должен был вызвать смех. Вместо этого зрители в кинотеатрах активно потели и вздрагивали. Тогда-то начинающий режиссер нашел свое призвание — пугать людей. Правда, от этого не сделался менее веселым человеком.

Настрочив за 2 недели не ахти какой сценарий (он сам признавался, что многие сцены и диалоги придумывались прямо на съемках, а финалов и вовсе было штук десять!), который при хорошем воплощении мог бы напугать, он собрал команду из своих друзей, семьи, одноклассников и партнеров по прошлым фильмам, в основном, непрофессионалов, занял деньги у папаши, вооружился молодостью, энтузиазмом, хитростью, заменяющими мастерство и приступил к созданию будущей нетленки. На съемках царило веселье и ребята от души прикалывались, делая свое страшное кино. А результат оказался таков, что тридцать с гаком лет входит во всевозможные списки самых культовых, самых страшных и, что самое неожиданное для режиссера, самых прибыльных в истории.

«Фантазм» по доставляемому удовольствию напоминает «Зловещих мертвецов» Рэйми, и сделан он так же дешево, не слишком серьезно и при этом энергично и весьма увлекательно. Коскарелли повезло с приятелями, музыкой и с местами для съемок. Мрачный парк, превращенный в кладбище студентами-строителями, эпический особняк, естественное освещение — работают сами на себя, а друзья-товарищи, на счастье оказавшиеся весьма талантливыми актерами, спасли не блещущую спецэффектами ленту. Ну и переливчатая нервная мелодия, которая играет в голове несколько дней после просмотра — подтягивает картину.

Но самое главное для меня — атмосфера вязкого полусна и ненароком запавший в фильм психоаналитический подтекст. То, что творящееся в фильме может быть сном или является им, объединяет фильм с шедевром Крейвена о маньяке из детских кошмаров — но не только это. Здесь важен и герой-ребенок, потерявший всю свою семью и создающий воображаемый сценарий, который заполняет неопределенность, пробелы в охваченном страхом и болью потери сознании. В сущности, это и есть психоаналитическая расшифровка термина, которым был не случайно назван фильм.

Коскарелли весьма эстетично трансформирует реальность вокруг своих персонажей, придавая ей ирреальный, сновиденческий ракурс, и пугает именно этим смешением правды и неправды или кажущейся правды или ее полным отсутствием. В этом ему помогает рваный монтаж и сюрреалистически эффектные кадры, которые наполняются смыслом лишь в общей канве сюжета — например, вроде бы бессмысленная пробежка младшего брата за старшим или долгая прогулка последнего по кладбищу. А в некоторых сценах фильм еще и приобретает черты научной фантастики, придавая традиционным представлениям о смерти и потустороннем мире иной оттенок, что, с одной стороны, кажется полным бредом (превращение мертвецов в карликов-рабов для другой планеты), но с другой как бы приоткрывает ту самую вечную тайну о том, что нас ждет после смерти. И подобная трактовка весьма оригинальна и смотрится не такой уж глупой в контексте фильма.

Конечно, связывать «Фантазм» с психоанализом станут немногие, но мне интересна именно эта, символическая его сторона — трансформацией каких комплексов и страхов в ребенке стал Высокий? Когда именно случился перелом в его сознании? Чем обусловлена такая трактовка реальности? И тогда не приходится ругать ребенка, раздражающе сующего нос во все дела. У него на это, в отличие от героя «Одного дома», есть право — он копается в себе и то, что не может объяснить — те страхи, боль, ожидания, заменяет фантазиями, фантазмом.

Очень неплохо сыграли актеры, привнеся неожиданную искренность в сцены, в которых напряжение эпизода ложится исключительно на них, поскольку бюджет не мог предоставить соответствующие задумке спецэффекты. Ну, а Энгус Скримм в роли Высокого так и вовсе стал иконой хоррора, вроде Вурхиза или Крюгера, обеспечив себя на всю жизнь не пыльной работенкой, хотя на мой взгляд, явно экономил силы и не электризует кадр, как Роберт Инглунд, например. С «Кошмаром на улице Вязов» фильм связывает еще и финал — открытый, непонятный и сюрреалистический. Было все это или нет? Кто умер? Кто вернулся? Где был сон, а где явь? Люблю я все-таки, когда в финале ужастиков остаются подобные вопросы и не люблю, когда в мистических фильмах все оказывается четко и однозначно. Так быть не должно.

Фанаты «Фантазм» обожают. Есть за что, между прочим. Хотя я, даже отдавая ему пальму первенства в придумывании многих замечательных жанровых находок, шагнувших в том числе в фильмы Крэйвена и Рэйми, не стану называть его шедевром. Этот ярлык для него громковат, да и качественно он значительно уступает творению Крэйвена — плюс пугать этот фильм уже почти не может, хотя напряженная атмосфера никуда не испарилась. Позднее удачливый режиссер Дон Коскарелли более или менее аккуратно продолжил переносить на экран пугающие и мистические сюжеты «Повелителя зверей», «Борьбы за выживание» и т. п., стараясь сохранить свою команду, однако так и остался режиссером франшизы «Фантазм», в которой он обнаружил неожиданную резвость подхода, не по годам зрелый стиль и чувство страшного, и которым оставил свой след в кинематографе.

8 из 10

Страница фильма «Фантазм» в КЛУБ-КРИКе