Основанный на реальных событиях фильм-расследование Фелипе Казалса оставляет жутковатое впечатление. Вроде бы сегодня подобный жанр получил довольно широкое распространение (особенно на TV), и псевдодокументальные фильмы о громких преступлениях следуют один за другим, разоблачая все что надо и не надо, но дело в том, что «Las Poquianchis» при всей своей реалистичности, конкретности и фактологичности — в первую очередь, художественное произведение. Причем, очень талантливое. И события, произошедшие в Мексике в 1964-м году для режиссера стали лишь
поводом для разговора о серьезных социальных проблемах. Другое дело, что проблемы эти решения в существующем обществе не имеют, не важно какой на дворе стоит год и в какой стране мир этот ваш двор находится. А потому и выглядит фильм выматывающей душу 
историей, пугающей гораздо сильнее любого фильма ужасов из-за своей обыденности и вытекающей из этой обыденности безысходности.
Судебный процесс над сестрами Чуй в середине 60-х стал для мексиканского общества шоком. Их преступления, казалось, выходят за рамки человечности и представляют из себя нечто из ряда вон выходящее. Казалс же срывает с них флёр романтического Зла, накинутый прессой, и показывает с уродливой и вместе с тем будничной изнанки. Представляет все совершенное сестрами и их бандой как вполне естественный и закономерный итог развития общества социальной несправедливости. Общества, в котором крестьяне изгоняются со своей земли крупными латифундистами, а затем вынуждены продавать своих 
дочерей в бордель, потому что иначе те умрут с голода; общества, в котором власти коррумпированы настолько, что за определенную мзду сквозь пальцы смотрят на действия эскадронов смерти, расправляющихся с теми, кто отказался продать за гроши свою землю; общества, в котором бандиты и убийцы 
являются самыми ревностными прихожанами церкви и т. д, и т. п. «Las Poquianchis» не то, чтобы обличает все это — нет смысла во все горло орать о том, о чем все и так знают. Фильм просто горько констатирует факты и подводит ко вполне очевидной мысли, что сестры Чуй были просто плоть от плоти этого общества, а созданный ими подпольный бордель, работницы которого содержались в нечеловеческих условиях, всего лишь отражение в кривом зеркале всей системы.
Конечно, когда правда всплыла наружу, когда были раскопаны тайные захоронения убитых или умерших от жестокого обращения девушек, публика 
ужаснулась. Но уже в следующее мгновение сестры превратились в объект медийной эксплуатации… Бесконечные интервью, судебный процесс на первых полосах газет — каждый кусочек произошедшего препарирован под микроскопом и выложен на потеху почтенной публики, которая готова разорвать злодеек. Вот только 
злодейки не признают себя таковыми — они ведь сами вышли из такой вот публики и не делали ничего, что шло бы вразрез с их убеждениями и с их моралью. Они просто зарабатывали себе на жизнь, трудились не покладая рук, по воскресеньям ходили в церковь и пытались в меру своего понимания устроить несчастных девушек в этой жизни. Не их вина, что кто-то из последних не принимал такой заботы… И за что они получили максимальный по мексиканским законам срок в сорок лет, понять женщины не в состоянии. Тем более, что дело их, несмотря на все происшедшее, продолжается, и в эпилоге мы видим одну из бывших «las poquianchis» хозяйкой нового борделя. Наверное, в нем уже не будет таких 
порядков, как при сестрах Чуй — времена меняются. Но суть остается прежней. В современном капиталистическом мире нет места человечности.
Снимая эту картину, Фелипе Казалс недвусмысленно занял место на левом фланге политической шеренги. Прав ли он был? Не знаю, но если его «Las Poquianchis» и прокламация, то прокламация чертовски убедительная.
Loading ...
Ну и название! 🙂