1847 год, мексикано-американская война. Получив одновременно награду за храбрость и взыскание за трусость, капитан Джон Бойд сослан в отдаленный гарнизон. Казалось, что в этой крохотной армейской части абсолютно безопасно, но вскоре Бойду придется столкнуться с запредельным ужасом, куда хуже кровопролитной войны. 
В первую очередь удивительно то, что «Людоеда» сняла женщина. Лично на моей кинематографической памяти из современных леди-режиссеров только Кэтрин Биглоу умеет снимать по-настоящему «мужские» ленты. Но, как оказалось, и британка Антония Бёрд способна удивить «зверским» зрелищем, кровавым и предельно серьезным, без комедийных и мелодраматических составляющих. Причем «Людоед» — это не только жесткий хоррор, но и философская драма, дающая пищу для размышления. 
Если изначально не знать суть картины, то в начале просмотра «Людоед» кажется военно-историческим фильмом, лишь с мимолетными «вкраплениями» триллера. Но когда на экране появляется антипод главного героя, лента быстро превращается в настоящий каннибальский хоррор, а также обретает свой истинный драматический смысл. 
Мое осмысление «Людоеда» заключается в том, что главные взаимные враги, капитан Бойд и полковник Айвз – это, по философской сути, единая личность, и смысл рассказа как раз в сражении одного человека с собственными пороками. Конечно, по сценарию Бойд и Айвз – два отдельных самостоятельных персонажа, но де-факто это разные полюса одной души, как доктор Джекил и мистер Хайд. Капитан Бойд – формально положительный, но трусливый и сомневающийся герой, а полковник Айвз – зверь, но храбрый и решительный. И именно в этом главный парадокс борьбы Добра со Злом в «Людоеде». 
Добро здесь, при всех благих побуждениях, слабое, пугливое и не уверенное в своей «правильной» сущности. А Зло на его фоне смотрится куда привлекательнее и выигрышнее. У Зла в «Людоеде» есть четкие мотивация и осмысление всех свершаемых деяний, и оно твердо уверено в своей правоте. А хлипкое и беспомощное Добро не может противопоставить жизненной философии Зла никаких контраргументов. «Мораль – последний оплот труса» — говорит Зло, и оно право до тех пор, пока Добро остается жалкой безвольной сущностью. И лишь когда Добро, наконец, осмелится «показать зубы», философия Зла может дать трещину… 
Я не зря столько сказал о Добре и Зле в контексте истории «Людоеда», потому что именно их философско-психологическое противостояние – самая интересная составляющая картины. «Людоед» — нечасто встречающийся высокохудожественный хоррор, когда не в «кровавую мясорубку» пытаются искусственно впихнуть хоть какой-нибудь смысл, а наоборот, зверское насилие является необходимым атрибутом драматической истории, значительно усиливающий ее смысл. Поэтому, несмотря на море пролитой крови, по завершению фильма ты понимаешь, что посмотрел именно Кино, а не бессмысленный визуальный шокер. 
Любителям бездумной бойни «Людоед» может показаться нудным и недостаточно «мясным» фильмом. Но лично для меня картина Антонии Бёрд – один из самых умных и интересных «ужастиков» в истории кино, с идеальным балансом зрелищной и смысловой составляющих.
Loading ...
Добавить комментарий