Представляем рассказ, победивший на жанровом конкурсе сетевой площадки «Творческий Уголёк». Одержав в нём победу, автор Алиса Кошкина не остановилась на достигнутом — и улучшила текст. Это происходило в рамках программы содействия начинающим писателям «Холодная ковка пера». С её помощью, вы, как писатель, получаете обратную связь от одного из авторов Клуба — через отзыв, в котором отмечаются ошибки, а затем показываются возможности по доработке текста. В случае если редактура действительно необходима, мы принимает текст, отправляем его уже профессиональному филологу на вторичную критику. Затем, после ваших правок, публикуем историю максимально отшлифованной. И озвучиваем устами декламаторов, работающих с нами на YouTube.
Обращаем ваше внимание, что возможность доработки своих историй получает каждый победитель конкурсов, с которыми Клуб сотрудничает и/или с которыми будет сотрудничать в будущем. Так как площадка Клуба развивается, имена этих чтецов временно (!) остаются в секрете.
Алексей Холодный, КЛУБ-КРИК
И создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душою живою.
Бытие, гл. 2, ст. 7
……….…………
Не бывает ничего случайного и постоянного. Все в жизни меняется. И лишь отчаянье и боль. Мы меняемся, не изменяясь. С годами, столетиями становясь в большей степени тем, кто мы есть.
Когда-нибудь начинаешь понимать, что есть те, кто никогда не предаст. Но для этого нужно пройти через предательство многих.
Когда-нибудь начинаешь понимать, что внешний блеск ничто. Он как костер до первого дождя. Дождя из слез и горестей. А внутренняя красота как огонь, что горит всегда. И даже если от него остаются лишь маленькие угольки… Стоит лишь сложить ладони и легонько дунуть, и он вновь распустится прекрасным алым цветком.
Когда-нибудь начинаешь понимать: месть — это то, что выжигает душу. И никакой, даже самый сильный, ветер не сможет раздуть жар из оставшегося от нее черного пепла.
Земля. Прекрасная, разноцветная, неизведанная. Я дорого заплатила много веков назад за место здесь. Но что делать, если Мир стал как никогда маленьким, темным и ограниченным. Больше он никогда не станет прежним. И я стала другой.
Сегодня моя последняя ночь на этой грешной Земле. Я ухожу. Не знаю, наступит ли когда-нибудь мой рассвет или я вновь погружусь в вечную ночь. Но ночь, как известно, темнее всего перед рассветом.
Впрочем, обо всем по порядку.
….
— Посмотри. Ну, разве она не красавица?
Творец посмотрел на дело рук своих. Стройное тело с округлыми очертаниями бедер. Длинные красивые ноги с удивительно маленькими ступнями. Небольшие, с торчащими сосками, груди. Изящные руки — Творец старательно вылепил каждый пальчик. А прекрасное личико было достойно самых высоких похвал. Оно еще не играло живыми красками, но эти губы — чувственные и чуть припухлые. Несомненно, они подарят только сладкие поцелуи. Глаза миндалевидные и прикрытые еще не трепещущими ресницами. Сам Творец не знал, какого цвета они окажутся после пробуждения. Маленький ровный носик и высокий лоб. И целый водопад роскошных черных волос.
Адам, первое детище Творца, оглядел лежащее на песке тело и непонимающе уставился на него.
— Кто это? – хриплым шепотом спросил он.
Адаму было совсем немного времени отроду, и он искренне не понимал, зачем Бог вылепил эту. Адам силился осознать это и не мог.
— Я назову ее ЛИЛИТ. Она – женщина. И станет тебе подругой и женой.
Бог наклонился к лицу и вдохнул жизнь в прекрасную статую. Он так расчувствовался, что вместе с именем, данным первой женщине, шепнул и свое. Свое настоящее имя.
…
— ЛИ-ЛИТ…
Меня зовут Лилит. Возможно, вы знаете меня совсем под другим именем. У меня их много: Кали, Ума, Парвати, Геката, Хель или Эрешкигаль. Но это я. И мое имя – Лилит.
Первый вздох. Какое же приятное ощущение. Какой вкус и аромат. Неужели это просто воздух. Я приподняла руку, это моя рука. Вот и вторая. Мое тело. Я его чувствую. Что это там в глубине меня. Что сказал этот бородатый старик? Сердце… Это оно так бьется и стучит. И что-то горячее бежит по моим жилам. В голову само собой пришло слово — Кровь. Я родилась!
Первые дни моей жизни были похожи на вечный праздник. Ну, это и не удивительно. Ведь это был Рай.
Кто из вас, жалкие смертные, не мечтал втайне о райской жизни? Кто не представлял его красоту? Красоту сочной зелени. Яркие краски цветов. Изобилие плодов и ягод. Кому из вас не хотелось предаваться лени под сладкие песни Серафимов, любоваться божественно прекрасными Херувимами и вести неторопливые беседы с Ангелами. Я скажу больше. Рай — это то место, куда вы стремитесь попасть, к своему сожалению слишком поздно вспоминая о том, что не всем там будут рады.
Райская жизнь меня вполне устраивала. Но… Это маленькое, а точнее совсем не маленькое, но по имени Адам.
— Лилит! Ну, где ты опять ходишь… Что интересного в этих птицах и зверях? Или ты вновь Ангелам глазки строишь? Лучше бы принесла мне поесть. Да, и пора заняться тем, для чего тебя создали.
Адам лениво развалился под деревом. Он не понимал, почему его супруга Лилит не бежит со всех ног на его зов. Разве Творец создал ее не для того, чтобы выполнять его прихоти? Да, она красива, но что толку в ее красоте. Разве красотой будешь сыт? Да и перед кем здесь хвалиться женой-красавицей? И эта ее дурная привычка. Всегда и во всем быть первой. Вот где она бродит. Ведь он, Адам, ее господин и повелитель, давно проснулся и хочет есть. Конечно, он мог бы и сам что-то сорвать с дерева. Но разве Творец не создал ее для утоления его потребностей. Всех без исключений потребностей.
— Лилит!
Ну вот, опять эта орясина орет во все горло. Ну, как же он надоел мне. Только и знает: спать-есть и вновь спать-есть. Вокруг ведь столько интересного. Жаль. У меня нет права выбора. Да и выбирать не из кого…
— Лилит… — тихий шепот заставил меня насторожится. Это голос совсем не моего супруга и не Творца. До этого дня я еще не слышала его. Ангелы молчаливы. Я немного опешила, но голос звал все настойчивей. И я шагнула.
О, он был прекрасен. Мой Темный Ангел, мой принц тьмы, мой Самаэль… Высокий, пожалуй, выше, чем Ангелы. На идеально красивом лице адским огнем горели черные глаза. Волосы, смоляно-черные и вьющиеся, достигали широких плеч. А за спиной виднелись два огромных, таких же черных, как глаза, крыла…
Вы называете это – Любовь. В моем лексиконе не было этого слова. Но страсть, захлестнувшую нас, нельзя описать словами. Это как вспышка, как огонь. Как бурный поток, уносящий за собой. Но время даже в Раю быстротечно, и ему пришла пора улетать. А мне — вновь отправляться к надоевшему и скучному Адаму.
Не знаю сколько прошло времени. Пресные ласки Адама казались мне пыткой. Меня не радовали райские красоты. Я ждала лишь его, но мой принц все не прилетал. Дни тянулись подозрительно медленно, а ночи … И вот, в один из таких серых дней, я вновь принесла плоды Адаму, и он долго мне выговаривал, что фиги недостаточно сладкие. А попив воды, швырнул кувшин и заявил, что вода теплая. Как же мне надоело это вечно жующее и отрыгивающее животное.
— Лилит, ложись. Пришла пора порадовать своего господина.
Я с отвращением взглянула на это, почесывающее свои чресла, чудище.
— Нет, я не лягу. И если ты хочешь получить свое наслаждение, я буду сверху.
— Молчи, женщина, и делай то, что велит господин.
— Не стану!
Я скрипнула зубами и убежала. Но куда я могла сбежать? Вокруг были «глаза и уши» Творца. Каково же было мое удивление, когда в кустах я увидела Самаэля. Нет, я не плакала. Я вообще не умею плакать. Я была зла. Выслушав меня, мой Темный Ангел поведал мне, что такая, как я, могла бы жить совсем по-другому. Я слушала его, и в моей груди все больше зрела решимость покинуть это место.
— Решайся, Лилит. Ведь стоит тебе только вспомнить имя Творца и трижды прошептать его, у тебя вырастут крылья и ты обретешь свободу.
Мой Самаэль улетел. А я вновь поплелась к супружескому ложу под раскидистой смоковницей. Там меня уже ждали. Три Ангела. Мой постылый муж уже успел пожаловаться Творцу.
— Как смеешь ты, женщина, перечить мужу? — начал самый старший из них.
— Ты должна быть покорной, – поддержал его второй.
— Немедленно ложись и ублажай своего господина, – взревел третий.
Обида, до сих пор спавшая во мне, проснулась. Злость захлестнула меня. Ведь я создана так же, как и Адам. Почему же меня никто не воспринимает равной ему? Я сжала кулачки и наотрез отказалась выполнять требования ангелов. Адам грубо схватил меня за руку и швырнул на постель из травы. Ангелы лишь усмехнулись и сказали, что такова воля Бога.
— Почему вы не называете его по имени?! — вскричала я и в моей голове заискрилось имя. Вскочив на ноги, я трижды прокричала его и почувствовала резкую боль под лопатками. Два огромных черных крыла мгновенно выросли и раскрылись за моей спиной. Я резко оттолкнулась и, провожаемая криками Адама, взмыла вверх.
….
Что я чувствовала в этот момент? Восторг, дикий непередаваемый словами восторг. Я летела к облакам и, зарывшись в их прохладную мягкость, кричала и кричала. Не в силах остановиться. Я сбросила с себя эти оковы. Я была свободна. Без всякого сожаления я покидала Рай, Адама и Творца-отца. Я не знаю, сколько прошло времени, но, справившись с собой, я все же решила улететь подальше. Погони за мной не было. Творец и Адам, вероятно, решили, что я вернусь сама. Меж тем небо посерело и неизбежно надвигалась ночь.
Я не знала, куда мне теперь податься. Понятия не имела, где искать Самаэля. Темнота надвигалась очень быстро, и мои крылья устали. Подо мной распростерлась синяя вода. Никогда я еще не видела столько воды. Берег, такой желанный, казался уже близко. И откуда же взялась эта туча. Легкий ветерок, который еще недавно играл со мной, окреп. Его порывы становились все сильнее. Сначала изредка, а затем все чаще и чаще, пока ветер не стал дуть непрерывно…
Море забурлило, загрохотало, переговариваясь с налетевшим ветром. Вода вспенилась, меняя цвет, как будто соперничала с огромной, наливавшейся свинцом, тучей. И огромные волны понеслись, полетели по поверхности черной воды. С грохотом они ударялись в прибрежные скалы и откатывались, пенясь и исходя злобой. С шумом вода выплескивалась на каменистый берег и отступала, унося камни за собой.
Туча наконец решилась и полилась серым холодным дождем… Ветер задул изо всей силы, как будто огромный великан, набравший полную грудь воздуха, с шумом выпустил его наружу. Море, точно взбешенная сущность, обладающая вздорным характером, встало на дыбы, перекатывая огромные волны и пытаясь достать брызгами до небес.
Я летела низко, мои крылья намокли и, дотянув до ближайшей скалы, я рухнула на острые камни. Ветер рвал мои волосы. Соленые брызги слепили глаза. А камни миллионами игл впивались в мое обнаженное тело. Я из последних сил ползла по скользким камням, волоча за собой мокрые и тяжелые крылья. Мне повезло: я нашла небольшое отверстие в скале и, пробравшись внутрь, забылась тревожным сном.
Много позже я узнала: Ангелы, посланные за мной, сбились с пути и вернулись ни с чем. Но в то утро я еще не ведала этого и радовалась обретенной свободе. Радовалась солнцу и теплу. Так прошел день. Мои крылья высохли, и я летала над морем и скалами, зовя своего возлюбленного. В ответ мне были лишь шум моря и крики птиц. Ночь опять заставила меня дрожать от холода, но к нему добавился еще и голод. Все это время я звала своего Самаэля. Мысленно и в голос я просила услышать меня. Прошло еще два дня. Я знала, что Бог не отступится и вновь попытается вернуть меня в клетку. Мои силы стремительно таяли. От голода я уже плохо стояла на ногах и мои крылья, в которые я пыталась закутаться, совсем не грели.
Мысленно простившись со своей любовью, я приготовилась проститься и с жизнью.
— Ну, что же, хотя бы умру свободной!
Эта мысль пришла ко мне сама собой. Последняя мысль в моей человеческой ипостаси.
………
Очнулась я от странного жара, пылавшего в моем теле. Я открыла глаза и увидела. Увидела его. Моего Самаэля. Его глаза были близко-близко, он улыбался. Самаэль легко коснулся моих губ.
— Проснулась, радость моя.
Наверное, одно его присутствие придало мне сил. Я приподнялась и села. В пещере жарко пылал огонь, но рядом с Самаэлем мне он был не нужен. А вот голод, казалось, стал еще сильнее. Я облизала губы и почувствовала странный солоноватый вкус. Но больше голода меня мучало любопытство.
— Как ты меня нашел? – спросила я и заглянула в его бездонные глаза. В них плескалась тьма. Но меня тянуло в этот черный омут и я готова была утонуть в нем.
— Я очень быстро узнал, что ты покинула Рай. Творец был вне себя. Он приказал обшарить все уголки, метал громы и молнии. И проклял тебя. Я пытался узнать, куда тебя занесло. Но о нашей связи уже донесли Творцу, и я боялся, что Ангелы найдут тебя, полетев за мной. Но этой ночью, пролетая над морем, я услышал твой зов. Он был еле слышен. Я летел на почти затихающий стон.
В моей груди вновь закипело, заклокотало. Творец… Как же я ненавижу тебя и сына твоего. Но как же хорошо, что Самаэль нашел меня.
— Я нашел тебя здесь, ты умирала и в бреду повторяла мое имя. И нашел единственный выход, я не мог потерять тебя. Ты моя любовь, создание Творца и Света. Я же — сын Тьмы. Наследник Люцифера. Кровавый принц. Я накормил тебя собственной кровью…
— И что в этом плохого? Так вот откуда этот вкус на моих губах… Что же ты молчишь?
Самаэль обнял меня и шепнул на ухо.
— Ты умерла.
Я звонко рассмеялась:
— Но я ведь здесь. Я говорю и вижу. И чувствую твою любовь.
— Ты умерла, чтобы родиться вновь.
Я с удивлением рассматривала свое тело. Все те же руки и ноги. Пощупала голову. Рога не растут. И хвост не вырос. Ну что ж, демон так демон. Вот только голод. Мне казалось, что я не ела очень долго… и смогу сейчас съесть, что угодно.
— Нет, твоя пища с сегодняшнего дня — кровь. И только кровь. И еще: ты не сможешь ходить под солнцем. Мы, детиТьмы, не переносим солнечный свет.
Я вновь рассмеялась:
— Плевать на солнечный свет, ты — мое Солнце. И я пойду за тобой куда угодно. Но я хочу есть!
Самаэль задумался.
— Тебе нужна кровь. Живая, теплая, алая кровь.
Но я сама нашла выход. Вот оно: я уничтожу тех, из-за кого я сама чуть не рассталась с жизнью.
— Любимый, — сказала я с легкой ухмылкой. — слетаем к Раю. За Ангелами, да и за Адамом должок. Я думаю, их кровь…
Я не договорила. В проеме пещеры статуями застыли три Ангела.
2
«Не суди. Да не судим будешь»
……..
Свобода – это возможность испытать себя. Мы черпаем силу в своей страсти, в желаниях. Порой нами правят гнев, злость и ненависть. Достойные союзники… Но что делать, если в тебе не осталось доброты, человеколюбия, сопереживания? Что делать, если ты презрел эти чувства? Чувства, которые делают людей — людьми…
……
В проеме пещеры статуями застыли три Ангела. О, я прекрасно знала их. Моих «райских» мучителей. Ярых исполнителей любой воли Творца.
В этот миг в моей голове все помутилось. Я резко оттолкнула от себя Самаэля и сделала шаг навстречу.
— Сеной, Сансеной и Семенгелоф… Какая неожиданная встреча. Зачем пришли? Если за мной, не трудитесь. Я не вернусь.
Ангелы молчали. Я обошла их вокруг. От них шел такой соблазнительный запах, а мне так хотелось есть.
— Вернись к Адаму, Лилит. Покайся. Создатель добр и простит тебя…
— Простит! Мне не в чем каяться!
Я слегка потрогала белоснежные крылья Сеноя. Ангел вздрогнул. Я прижалась к нему всем телом.
— Ты ведь хочешь меня… Ответь! Правда, ведь хочешь… Ну давай же…
— Оставь меня!
Ангел дрожал. Но мне было мало его испуга. Я слегка коснулась губами его шеи и провела языком по его спине, приближаясь к той, самой заветной точке. К той, откуда росли эти мягкие, белоснежные крылья.
— Ах, я ведь забыла. Создатель не дал тебе возможности чувствовать сладость плотских утех. Или ты боишься гнева Божьего? Боишься нарушить его приказы. Так ведь, Сеной…
Ангел стоял, как пораженный громом. Лишь кончики крыльев нервно подрагивали. Но я уже повернулась к другому.
— Семенгелоф! Не отводи глаза!. Что же ты медлишь? Вот я – перед тобой! Такой суровый и надменный. Что же ты молчишь? Убей! Не можешь!!!
Я зашлась в истерическом смехе. Ангел отпрянул и с испугом глянул на меня.
— Ты не в себе, Лилит. Смирись. Мы отнесем тебя в Райский сад. Творец простит тебя, и ты будешь счастлива.
Сансеной говорил мягко. Но сквозь эти лживые, сладенькие слова чувствовалось, как он напряжен.
— Не трать слова, Сансеной. Я уже сказала – нет!!!
Я прекрасно понимала, что они не посмеют причинить мне вред. Если, конечно, у них нет четкого указания на этот случай.
— Оставь этого мерзкого демона, Лилит…
Мои глаза налились кровью. Как смеет это лживое существо называть мерзким моего прекрасного Самаэля. Остатки самообладания покинули меня. В мгновение ока я разорвала Сансеною его точеную шею. Алая, теплая кровь фонтаном ударила мне в лицо. Запах крови окатил меня пряной волной и мой разум помутился…
— Нет!!! Лилит, нет!!!
Самаэль оказался рядом со мной. Пытаясь удержать.
О, мой милый Самаэль. Разве можно остановить взбешенную женщину? Женщину, вкусившую сладость свободы. Это ураган, цунами, сносящее все на своем пути. Разве можно остановить бушующий огонь? Пламя, сжигающее все вокруг. Я не знала, что во мне таится такая сила. Я рвала их руками, впивалась ногтями и зубами, и пила, пила эту восхитительно вкусную кровь. Возможно, они не ожидали такой ярости от меня. А возможно, просто не могли, не могли нарушить приказ. Ведь подчинение у них в крови. И, по существу, они лишь рабы. Бессловесные исполнители приказов Отца-Создателя. Но я – иная. Я не стану бесправной рабой! Я – ЛИЛИТ! И я буду свободной!
Наконец впещере воцарилась тишина, нарушаемая лишь клацаньем моих зубов, да вскриками птиц где-то вдали.
— Что ты натворила, Лилит?
Мой любимый как-то по-особенному смотрел на меня
— А что такого…
Я отшвырнула от себя то, что раньше служило телом Сеною, и оглядела пещеру. Радостное зрелище.
Со стены и свод ее украшали миллионы ярко-алых капель. Белый пух и перья кружились, плавно оседая на разбросанных вокруг внутренностях и частях тел. Неужели это сделала я? Я подняла большое, еще теплое сердце Ангела. Чье оно, Сансеноя, а, может, Семенгелофа. Не важно, больше оно никогда не забьется. И мне совсем не жаль.
— Я сделала что-то не то, любимый? Я не хотела их убивать.
Внутренне я чувствовала, что лгу. Я хотела их смерти. И сделала бы это еще раз…
— Нельзя убивать просто потому, что кто-то рассердил тебя, Лилит.
Мягко сказал Самаэль.
Я сделала невинное личико.
— Хорошо. В следующий раз я убью, не серчая…
Мой Темный Ангел, как же плохо ты меня знал тогда. Моя ярость еще не утихла, и я придумала кое-что. Я решила вырвать их мягкие, белые крылья. Они послужат нам постелью. Я рвала их из еще теплых тел. С каким-то мрачным удовольствием слушая хруст костей и чавканье разрываемой плоти. Мое тело, руки, лицо, волосы были в крови, но это мало меня смущало. Не смущало это и Самаэля. Он, кажется, был даже возбужден видом павших посыльных Творца.
Легко, как пушинку, он поднял меня и осторожно уложил на ложе из окровавленных перьев. Как будто пробуя на вкус, Самаэль прикоснулся к моим губам. От этого почти целомудренного поцелуя я задрожала. Горячим языком он провел по моим губам, шее и стал опускаться все ниже, лаская грудь и мой живот… Я изгибалась в любовной истоме и сладостные стоны срывались с моих губ. Сильные руки крепко прижали меня к мускулистому телу, и я растворилась в этом все захватывающем чувстве. Это как плыть, отдаваясь течению теплой реки. Как взлетать и падать, и вновь взлетать. Как умирать и снова рождаться…
……..
— Так вот ты где, Блудница!!!
Голос, исходивший от высокого светловолосого Ангела, прогремел громом среди ночного неба. Этот звук заставил меня вынырнуть из пучины забытья страсти.
— Архангел Гавриил.
Я совсем не испугалась. Лишь почувствовала легкую досаду. Как же я была слепа тогда…
— Неужели я так дорога Творцу. Что он прислал тебя. Лети. Я не хочу причинить тебе вред. И передай…
Я не договорила. Архангел увидел останки Ангелов и тяжелым взглядом заставил меня замолчать.
— Нечестивица! Отступница! Блудница, забывшая дом и мужа! Грязная убийца! Грехам твоим нет числа!
Воздух в пещере сгустился и запахло чем-то странным. Архангел вытянул руку и в ней появился меч. Огненный, пылающий жаром. Самаэль рванул меня за плечи и толкнул с ложа. Я упала за камень, чувствуя нестерпимый жар, исходящий от этого меча. В пещере раздался гром и камни посыпались с ее свода. Я потихоньку начала понимать…
В огромном черном облаке, с пробивающимися языками пламени, перед Гавриилом возник сам Повелитель Тьмы — Люцифер.
— Здесь мой мир, Гавриил…
Голос Владыки был вкрадчивым и спокойным.
— Как смеешь ты, явившись без приглашения, угрожать мечом моему сыну?
Архангел помедлил минуту и растворился в наступившей тьме. Лишь звук его голоса, долго отдавался эхом под сводом пещеры.
— Это не конец, Лилит! Запомни… помни… помни.
Самаэль подал мне руку. Помог встать и подвел к отцу.
— Так ты та, из-за кого мой единственный сын едва не лишился жизни?
Люцифер приподнял мою голову длинным пальцем.
— Ну что ж, достойный выбор. Добро пожаловать в мое царство, Лилит!
Я сделала свой выбор. Но, кто знает… может быть, я сделала ошибку.
3
«Блажен, кто воздаст тебе за то, что ты сделала нам! Блажен, кто возьмет и разобьет младенцев твоих о камень». Библия. Пс. 137.
Если вы спросите меня. В чем разница между Адом и Раем? Я отвечу: в Раю лучше климат…Но, живя в Аду, начинаешь ценить каждый прожитый день. Хорошие дни дарили мне счастье. Плохие — опыт. Из худших я научилась извлекать уроки, а лучшие дни превратились в воспоминания. Ад многолик. Но свой я всегда ношу с собой. А Рай… Рай для меня существует только один – потерянный Рай…
……
Ну что же… Ад так Ад. Мне было все равно, куда и зачем меня ведут. Самаэль был со мной, и даже Люцифер не казался ужасным. В начале мне даже там понравилось. Это был совсем не тот Ад, который вы представляете. В нем еще не было душ несчастных грешников. Не было пыточных камер и котлов со смолой. Подземный мир населяли демоны. Да, это было мрачное и темное место, насквозь пропахшее запахом серы. Но здесь я впервые осознала свою красоту. Демоны, в отличии от немногословных Ангелов, вовсю прославляли ее и восхищались своей «новой» принцессой. Меня не смутило даже слово – новой…
Но со временем мне порядком надоели сальные шутки Демонов. Некоторые из которых были весьма двусмысленны. К тому же я узнала, что у моего ненаглядного Самаэля уже есть две жены. Демоницы Ноэма и Агат. До моего появления они враждовали, а стоило им увидеть меня и распри были забыты. Демоницы объединились и начали всячески вредить мне. Конечно, они не были столь же красивы, но у них, в отличие от меня, имелись отпрыски. Ох, уж эти маленькие, противные демонята. Всю добычу, которую приносили Демоны, тут же отдавали им. И мне доставались лишь жалкие капли несвежей крови. А мои малыши, которых я с завидной регулярностью рожала в немыслимых муках, к утру превращались в груду пепла. От голода я стала злой и раздражительной. Самаэль же, казалось, не замечал перемен, произошедших со мной. Ведь внешне я оставалась все той же прекрасной Лилит. Мой возлюбленный оказался необычно ревнив, и я поняла… Это клетка. Не такая прекрасная и разноцветная, как в Раю, но суть неволи от этого не менялась. И все же.
…
Будучи в очередной раз беременной, я взмолилась:
— Самаэль, любовь моя, отнеси меня в мою пещеру. Там я смогу произвести наше дитя. Я смогу свободно охотиться. Не буду голодать, и наши малыши смогут выжить.
Демон подозрительно посмотрел на меня.
— Уж не хочешь ли ты убежать от меня? Как когда-то убежала от Адама…
Я лишь усмехнулась и постучала пальцем по большому, раздувшемуся животу.
— Мне некуда бежать, Самаэль. Я лишь хочу есть. И хочу наконец подарить тебе наследника.
Мои дети вот-вот должны были появиться, и Самаэль все же внял моим просьбам и отнес меня в пещеру.……
Ах, как же я радовалась вновь обретенной свободе.
За время, проведенное в Аду, я научилась многим премудростям демонов. Разжечь огонь, поймать зверя или птицу. Для меня это не составляло теперь труда. Но было еще кое-что. Часто я видела, что некоторые из демонов или демониц подолгу лежат без движения. Подсматривания хватило, чтобы понять суть этого. Их демонический дух выходил из уродливого тела и отправлялся «гулять».
Подслушав как-то разговор двух демонов, я поняла, что можно вселиться в зверя и спокойно провести там некоторое время. По крохам я копила знания. Годилось все. Случайно оброненные любимым слова, жаркий шепот демонов и даже лесть. Да-да, я стала хитрой и, чтобы добыть нужные мне знания, часто льстила женам Самаэля. Называла их уродливых детей «милыми созданиями», а самих их «любимыми подругами».
Кровь животных придала мне сил. И однажды я рискнула. Днем, когда я, как и обычно, пряталась в пещере, через отверстие сверху залетела большая белая птица. Я хорошенько укрылась под шкурами животных и травой… Произнесенное заклинание сработало сразу. Мой мятежный дух покинул тело и устремился к единственному живому существу в этой пещере. Птица забила крыльями, истошно закричала, но было поздно. Я уже проникла внутрь.
О. это было ни с чем не сравнимое чувство полета. Я так давно не покидала темный мир, что забыла, как выглядит солнце. Как красивы облака и море под ними. Я поднималась все выше и выше… И наконец достигла райских высот. Конечно, я боялась. Боялась, что кто-то из райских обитателей учует во мне демона и не сразу решилась подлететь. Я смотрела на свой бывший мир глазами птицы и удивлению моему не было предела. Адам, которого я хотела бы видеть в печали, был счастлив и доволен. Рядом с ним хлопотала симпатичная, светловолосая женщина. Округлившийся живот её, был доказательством, что она ждет ребенка. А по всему Райскому саду бегали разновеликие дети. Их было много. Светловолосые и упитанные, как их мать, девочки и крепкие, как отец, мальчуганы. В тот раз я не рискнула подлететь ближе. Покружив еще раз над этим уголком чужого счастья, я вернулась в пещеру. Подлетев как можно ближе к своему телу, я вышла из тела птицы и вернулась в свое. Вздохнула и открыла глаза. Трясущимися руками ощупала свой живот.
— Слава Люциферу, дети живы…
Подумала я, в моей голове плохо укладывалась мысль, что Адам забыл меня и счастливо жил с другой. Злость переполняла меня. Кстати, откуда она взялась? Неужели Творец создал еще одну? Еще одну женщину! И на этот раз… Адаму повезло!
В моем мозгу тут же зародился коварный план. Но его осуществление пришлось отложить. Страшная боль пронзила низ моего живота. Я знала, что это такое. Начались роды. К полуночи на шкурах, убитых мною зверей, лежали семь новорожденных демонов. Шесть из них были мальчиками с прекрасным лицом Самаэля, а седьмая — крошечная девочка-демонеса с прелестным личиком и длинным змеиным хвостом вместо ножек. Я кормила их своим черным молоком, втайне надеясь, что они выживут. Когда же рассвет робко заступил на смену ночи, я вновь увидела пепел и лишь маленькая дочь, улыбаясь, показывала мне острые зубки и шевелила хвостом. Я прижала кроху к своей груди и облегченно вздохнула. Я назвала дочь — ЛАМИЯ.
…….
Я была счастлива, даже смерть моих сыновей не омрачила радости от рождения девочки. Конечно, она была рождена Демоном, но я чувствовала к ней необычайную нежность и любовь. На время я забыла про Адама и его семью. Самаэль был ласков со мной, и даже сам Люцифер явился поздравить меня с новорожденной.
Шли дни, недели… Летели года. Моя девочка выросла и стала еще краше. Так, по крайней мере, казалось мне. Самаэль навещал меня редко. Но сейчас я была не одна. Я по-прежнему жила в пещере. Звери и птицы были единственной моей едой. Казалось, что жизнь моя идет плавно и размеренно. Но мысли о мести не давали мне покоя. Несколько раз я летала в теле птиц к Райскому саду. Там я вселялась в более мелкую птичку и порхала вместе с остальными по великолепным, огромным деревьям. Так я узнала, что Адам, как и встарь бездельничает. Да и какая у него могла быть работа в Раю? Узнала, что его жену зовут ЕВА и создана она из ребра Адама. Еще одну тайну мне раскрыли два Ангела. Они разговаривали под большим раскидистым деревом. Плоды этого дерева были круглы и красны. От них исходил сладковатый, с пряными нотками аромат. Это были плоды Познания. Познания Добра и Зла. Адаму и Еве строжайше было запрещено их срывать…
……….
В этот день все было, как и обычно. Ночью мы с дочкой знатно поохотились и наелись. Вдобавок, я поймала большую птицу и привязала ее за лапу в пещере. Ламия свернулась кольцами и уснула. Я тихонько вышла из тела и приступила к исполнению своего плана…
В этот раз я не стала вселятся в тело маленькой птички. Я отыскала большую змею. Ее сил должно было хватить… Вселившись в нее, я тихо поползла по райской траве, высматривая Еву. К моей радости, Ева была около дерева Познания. Она, как и обычно, была беременной и с вожделением смотрела на краснобокие плоды.
— Ева…
Я подползла ближе и позвала ее самым сладким голосом, на какой только была способна.
— Кто здесь?
Голос Евы оказался на редкость визгливым.
— Это я. Твой друг –змей… Я вижу, что ты очень хочешь попробовать плод этого дерева. Не бойся, вкуси…
Ева отрицательно замотала головой. Но я вкрадчиво продолжила.
— О, если бы ты знала, как вкусны и сладки эти плоды. Посмотри, как они переливаются. Они как будто наполнены не соком, а солнечным светом. А какой аромат исходит от них…
Я обвила змеиным телом ствол дерева и раздвоенным языком слегка лизнула плод, сделав вид, что пытаюсь съесть его. При этом я так ласково и приглашающе шипела, прикрывала глаза и покачивала хвостом, что у беременной Евы потекла слюна. Тонкая ножка плода не выдержала и… он, свалившись, покатился к ногам женщины…
Ева схватила плод и принялась с упоением его есть… Сладкий сок тек по ее пальцам. Она и сама не заметила, как проглотила его. Я ждала этого момента и сбила с дерева еще один.
— Ешшшшь, ешшшшь… Глупое сущщщество…
Тихонько шипела я.
Наевшись вдоволь, Ева взяла плод в руки и … даже не попрощавшись побежала к Адаму. Я сползла с дерева и шурша травой, поползла следом.
Адам, как и всегда, возлежал под большой смоковницей. Этот увалень, ничего не подозревая, принял из рук жены плод дерева Познания. Едва надкусив его, он скривился.
— Что за гадость, Кислятина. Где ты его взяла?
И тут он как будто прозрел.
— Ева… Что ты натворила!!! Ты ела запрещенные плоды!!! И мне принесла!! — с удивительной для этого тела проворностью Адам вскочил и, схватив Еву, принялся колотить ее…
Я наслаждалась зрелищем «семейной сцены». Мой слух ласкали вопли и крики Евы. И я совершенно забыла о времени… змея умирала. Силы ее таяли, а мне еще нужно было добраться до кустов. Там спала моя птица.
— Это все Змей! Змей!
Кричала Ева, и на ее крики со всех сторон бежали Ангелы. Эти болваны оказались не такими уж и тупыми. Быстро сориентировавшись, они принялись ловить змею. Но нашли в кустах лишь ее мертвое тело, а большая белая птица уже летела к моей пещере…
…….
Создатель сильно разгневался и в эту же ночь вышвырнул Адама с семейством на землю. Он наложил на них тяжелые кары. И строго-настрого запретил Ангелам помогать им.
Но я не учла: мой след от пребывания в этой змее отпечатался и остался. И это привело к страшной беде…
……
Несколько дней я наслаждалась своей местью. Ночами я тихонько пробиралась к месту, где поселились Адам и Ева. Слушала как они ругаются, слушала плач их голодных детей и радовалась.
В эту ночь я не пошла… Я ждала Самаэля. Я давно научилась предвидеть его приход. Уже предвкушая, как расскажу ему о своей вылазке в рай, я услышала какой-то шум. Все во мне сжалось. Выглянув в проем, завешенный шкурой, я увидела страшную картину. Вокруг скалы тучей летали Ангелы. А у подножья Самаэль сражался с Архангелом Гавриилом. Я расправила крылья и взлетела на подмогу любимому. Я рвала Ангелов острыми когтями, изворачиваясь от их рук. Била крыльями… В какой-то миг все вокруг меня смешалось, и наступила тишина. Ангелы как-то схлынули, и я услышала страшный хохот. Смеялся Архангел, а у его ног лежал пронзенный мечом Самаэль.
В моих глазах потемнело, и я камнем рухнула на землю. Это были первые и последние мои слезы.
Люцифер не понял моего горя, а, узнав из-за чего Ангелы явились в этот мир, рассвирепел.
Нет, он не убил меня. Он отобрал у меня мою девочку, мою Ламию. А меня выгнал из ада навсегда.
Я долго стояла над местом смерти моего возлюбленного Самаэля. Затем расправила черные крылья и взмыла вверх. Я улетала, навсегда проклятая Богом и отвергнутая Люцифером. Улетала, чтобы отныне и до конца моего времени мстить и сеять зло. А времени у меня было с избытком. Целая Вечность.
4
«Силен не тот, кто никогда не падал. А тот силен, кто падал и вставал!»
У каждого в душе есть темный уголочек. Этакий чулан. Сюда отправляются самые постыдные мысли, самые грязные поступки. Здесь, на пыльных полках, хранятся наши детские проказы. Давно забытые, обидные и горькие наши слова. А в наглухо заколоченных шкафах, затянутых паутиной, наши самые отвратительные и черные дела. У кого-то это совсем маленький чуланчик, а у кого-то это огромных размеров кладовая. Но и те, и другие: и люди, и нелюди — очень боятся заходить туда. Дабы не выволочить на белый свет то, что так надежно спрятано там.
………
Я поднималась в ночные небеса. Не спрашивайте меня, куда я держала путь. Я не отвечу. Я просто не знала, как мне жить дальше. Самаэля больше нет, и никто в целом мире не сможет заменить его. В моей душе образовалась огромная черная дыра. Моя девочка, моя маленькая Демон-принцесса в руках Люцифера. Я чувствовала, что она жива. Но как ей приходится сейчас, какие муки она вынуждена терпеть…
Мой мир рухнул. С каждым взмахом я все дальше удалялась от своей пещеры. Подо мной расстилалось море, потом песчаный берег и непроходимый лес. Когда же солнце окрасило восток в бордовые тона, я достигла гор. Зоркими глазами демона я высмотрела огромную расщелину и опустилась на каменный выступ. Вероятно, это был вход в старое убежище какого-то зверя. Камень весь был исчерчен следами острых когтей. О, как мне хотелось в тот момент, чтобы зверь оказался дома и разорвал меня на части. На тысячи мелких, маленьких кусочков… но зверь давно покинул это место. Я забилась в это грязное и вонючее логово и завыла… Я выла, как раненое животное. Как ветер в жестокую бурю. Мои глаза оставались сухими, но сердце плакало горькими, кровавыми слезами. Я сама разрушила свое счастье. Разве сопоставима минутная радость от мести с ценой, уплаченной за нее. От бессилия что-либо изменить, я билась о холодные камни и кричала так, что летучие мыши, напуганные моим криком, покинули свои гнезда и черной тучей ринулись к выходу. Я не чувствовала боли и решила, что выйду на солнце и разом прерву эти муки. Эта мысль туманом заволокла мой разум… и вдруг, сквозь этот липкий кровавый туман, я услышала голос своей девочки.
— Мама! Мамочка!!!
Голос дочери пошатнул мою уверенность расстаться с жизнью, и я забылась тяжелым сном.
Проведя в этом месте несколько дней, я решила бороться. Бороться за эту проклятую жизнь.
…..
С городской площади вновь доносились радостные крики толпы. Под свист и улюлюканье стражники волокли на костер очередную «дочь Лилит».
— Глупые, наивные в своей простоте людишки…
Я поправила прическу и вышла на маленький балкончик, густо увитый плющем. Без труда проникнув в мысли приговоренной, я почувствовала лишь страх.
— Глупцы, это не моя дочь. Это дочь Евы. Ну или Каина… Хотя…
Дверца в мой маленький пыльный чулан приоткрылась. И с ловкость фокусника оттуда выбралось воспоминание. Каин… В свое время он доставил мне массу неприятных минут, и до сих пор это грязное пятно лежит на мне и вредит моей репутации. Сколько же времени прошло, а вот опять последствия его делишек мешают мне спокойно жить. Ну ладно, раз уж вспомнила…
…….
Воспоминания бывают разными. Бывают черно-белыми или цветными. Бывают яркими, но чаще серо-затертыми. Мои же воспоминания о тех днях окрашены в два цвета. Черный, как самая темная мгла. И красный. Ярко-красный, как кровь, цвет.
Как проходили мои дни и ночи? Тускло. Во мне как будто что-то сломалось, и я не знала, как это починить. Я спала, охотилась, ела. Жизнь потеряла для меня краски. Кровь животных казалась пресной. Иногда я подлетала к селениям людей. И в моей душе шевелилось какое-то странное чувство. Я давно перестала испытывать ненависть к Адаму и Его семье. Теперь мы были в равных условиях. Ему и его детям так же приходилось добывать себе еду. А Ева почувствовала боль от потери детей. Они часто умирали. Казалось, обо мне забыли. Забыли в Раю, забыли в Аду, а здесь, на земле, и не помнили, наверное, я так бы и влачила свою жизнь, но маленький случай все изменил.
Одной из темных ночей, я вновь прилетела к селенью людей и даже осмелилась подлететь поближе. Я только что напилась крови большого горного барана и была в хорошем расположении духа. Какого же было мое удивление, когда в кустах дикой смородины, я увидела Демона по имени Асмодей. Я никогда не была дружна с ним. Но он всегда проявлял ко мне какое-то не свойственное демонам участие. Лишь много позже я поняла природу его пристального внимания.
— Лилит! Красотка!
Демон слегка подвинулся, давая место мне.
— Асмодей. Как же я рада…
Я действительно была рада. Может быть, смогу узнать что-то о судьбе Ламии.
— Как живешь? Не скучаешь по Аду и по нам… Я уж было думал, что ты загнулась где, или ангелы тебя прибили, а останки расклевали птицы.
Демон скривил лицо, что должно было означать «приветственную улыбку».
— Как видишь… Жива…
Я выдавила из себя самое милое выражение лица.
— Ну как там … в Аду…
— Да все по- старому. Скука… а знаешь, Лилит, я предлагал Владыке не прогонять тебя. А отдать нам, Демонам, навечно для утех. Демоницы надоели порядком.
Демон игриво причмокнул языком и продолжил.
— Да разве Темнейшего уговоришь.Уперся — вон пусть идет. Потом и сам пожалел. Да гордость назад тебя позвать не позволила.
— А как там моя девочка?
Я наконец решилась задать этот вопрос.
— Ламия… Оооо…
Демон закатил глаза, и на его лице отразился благоговейный восторг.
— Она прекрасна. Достойная демоница. Недавно замуж вышла за какого-то Бога. Я не знаю, правда, из наших или нет. Но она больше не живет в Аду. Ну, хватит болтать, ты тоже сюда развлечься пришла, скоро начнется…
Во мне все ликовало. Моя дочь жива и даже теперь стала Богиней. Но о каком развлечении, говорит Асмодей. Я не ведала, о чем шла речь.
— Смотри, Лилит, смотри…
Демон осторожно раздвинул спутанные ветки.
По утоптанной ногами людей дороге Ангелы волокли высокого крепкого мужчину. Его привязали к огромному дереву, и ночные птицы принялись клевать ему грудь. Мужчина кричал и извивался.
— Это Каин. Он убил своего брата – Авеля. И сейчас Бог решает его судьбу.
Демон еще немного наслаждался криками убийцы и прислушался.
— Вельзевул. Чтобы ему не видать Адского пламени! Ну, никогда не даст посмотреть до конца. Счастливо оставаться, Лилит, а заскучаешь — прилетай к большой скале со сломленной вершиной, развлечемся. Надеюсь, ты еще не забыла, как это делается!
Демон глумливо засмеялся, что-то прошептал и с легким хлопком, исчез. Оставив после себя облачко дурно пахнущего сизого дыма.
Меня меньше всего интересовала судьба жалкого смертного. Я узнала, что хотела и тоже полетела к своему жилищу.
Я едва успела влететь в свою пещерку, как над местом, где я жила, закружили ангелы и с огромной высоты сбросили в пропасть Каина. На дне пропасти были острые камни, и он, вероятнее всего, разбился. Я подождала немного и осторожно выглянула. Ангелов не было. Выполнив волю Бога, они улетели. Мое любопытство все же взяло верх, и я слетела вниз. В нос мне ударил пряный аромат крови. Мужчина лежал на животе. Я тихонько перевернула его. Каин истекал кровью, но был еще жив. Не знаю, зачем я перенесла его в свое жилище, зачем… Я не смогла совладать с жаждой…
Я пила теплую кровь Каина. В первый раз я попробовала кровь человека. Это были ни с чем не сравнимые ощущения. Я не могла оторваться. Хотела еще и еще. Но мне нужна была рядом живая душа. И пусть это даже убийца. Нужно было спешить, мужчина умирал. Я сделала то единственное, что могло спасти ему жизнь. Я сделала из него бессмертного!
Loading ...
Добавить комментарий