«Ты что, не смотрел фильм, где мужик себе ногу отрезал?» — спрашивает один герой другого, имея в виду пресловутую «Пилу». И правда, в первые несколько минут «Американский палач» напоминает культовую картину Джеймса Вана. Двое незнакомцев похищены неизвестным и заперты в каком-то подвале. Преступник не скрывает лица, но и не оглашает своих намерений, а просто требует послушания и разгадки ребуса – что общего у пленников? Один из них – седовласый юрист на пенсии, а другой – хамоватый работяга средних лет. С молодым злодей не церемонится, бьет его и пытает, а со стариком куда более учтив, предлагая пока просто наблюдать. И вскоре заложники понимают, что их злоключения снимаются и транслируются по Инету, а таинственный враг готовится обратиться к публике с пафосным заявлением.
Маленькое кино от канадского ноунейма Уилсона Конибера изначально привлекает внимание исключительно главным актером. Дональд Сазерленд, один из лучших лицедеев прошлого и настоящего, предстает здесь в образе бывшего судьи, невольно оказавшегося на импровизированной скамье подсудимых. Странный недруг устраивает веб-шоу, в котором требует от законника признания и покаяния. Ибо тот, по мнению похитителя, в свое время вынес неверный вердикт и тем самым убил невинного человека.
Де-факто игра в Джона Крамера – лишь завлекалочка для серьезного разговора о моральном состоянии сегодняшнего общества. Пусть поначалу кому-то что-то отсекут крупным планом, в довесок вышибив мозги, чтобы потом превратить действие в психологическую камерную драму с жесткими вопросами и разоблачительными ответами. Режиссер взваливает на себя амбициозную ношу – препарировать современную судебную систему, дабы показать ее гнилое нутро, далекое от священного служения Фемиде. Пусть исследование ведется на примере лишь одного уголовного дела, но в его контексте Конибер приходит к крайне неприятным выводам. Действительно сложно принять мысль, что после свершенного злодеяния народ хочет не справедливого наказания, а кровавой узаконенной расплаты. «Подозреваемый» на основании косвенных улик быстро становится «обвиняемым» (похоже же, что это он?), ну а далее зачем глубоко копать, если всё и так понятно… А присяжные – простые люди, которым ткнули пальцем в мужика в клетке и сказали: «Он – монстр, убивший ребенка! Доказательств выше крыши, давайте побыстрее с этим закончим!». Дальше прокурор технично «добивает изверга», и суд выносит очевидный приговор. Все с чувством выполненного долга расходятся по домам, даже не думая о том, что очень скоро произойдет аналогичное преступление. Но это будет совсем другая история…или всё та же?
Вот так скромный фильм оборачивается обличающим триллером, где главные злодеи с упоением смотрят прямой эфир в Сети, и легко решают – жить человеку или умереть, не думая о том, что сейчас экран монитора – это зеркало. Должностное лицо – лишь пёс Системы, и её же козел отпущения. Толпа по-прежнему хочет «хлеба и зрелищ», а Системе выгодно покарать одного из своих приверженцев. Ведь это говорит о том, что «пред законом все равны», а народ верит и ликует после очередной казни. Посему всё, что не убивает Систему, ей только на руку…
Loading ...
Дональд Сазерленд крут. Даже в таком «шоу», как «Голодные игры». Жаль, что в последнее время ему нечасто достается достойное кино — сплошной фейспалм вроде «Вируса»…
«Палач» — это буквально его бенефис, когда герой Сазерленда буквально приковывает к себе внимание, и через него раскрывается смысл рассказанной истории.
Сазерленд теперь редкий гость. Хорошо ему достойный фильм достался.