Рецензия на драматический хоррор «Реинкарнация» (Hereditary, 2018 г.)

Продолжая тему личного пакта с Тьмой, — когда человек приглашает в свою жизнь «Бесов», будучи обманутым жизнью, которая вначале предлагает вам свою демо-версию, а на деле в ней вы не найдёте ни любви, ни дружбы, ни любимого дела, или не рассчитав пределов своей свободы, или будучи опьянённым нарциссизмом, как Ставрогин Хотиненко или Стефан в «Письме Незнакомки» Макса Офюльса, — стоит отдать должное фильму «Реинкарнация» (названия «Наследственность» или «Наследие», по мнению многих критиков лучше отражает его суть), который заставляет либо его принимать, либо полностью отвергать, но никого не оставляет равнодушным. Одни ставят фильму единицу, — не в силах совладать с созданным фильмом зеркалом, другие же превозносят его до небес и ставят десятки, от чего рейтинг его кажется серым, но это отнюдь не так.

Надо быть, Кингом или Достоевским, чтобы увидеть через историю отдельной семьи ужас, нависший над обществом и цивилизацией, но осознавая это или нет, Ари Астер чертит пентаграмму этой проблемы в «Наследии» именно с такой точки зрения. Как пишут поклонники на западных сайтах, в фильме он показал историю своей семьи, чтобы преодолеть её, выплеснул свои боль и страх, чтобы разделить ответственность за это с людьми, ведь все мы одна экосистема.

Если лет 10-15 назад сектантство и эзотерика ещё как-то романтизировались и в кино, и в жизни, и только «Пожиратель грехов» (2003) Брайана Хелгеленда, опередив своё время, впервые заставил задуматься о том, что это, мягко говоря, не совсем милые чудачества, то в наши дни таких фильмов появляется больше. Можно назвать «Голодные Сердца» (2014) Саверио Костанцо, где крайне неприглядно показано шизоидное вегантсво, и «Ашрам» Бена Рекхи, где вскрыт духовный материализм и лицемерие руководства в индийском ашраме, но всё-таки фильмов, раскрывающих тот кошмар, который стоит за сектантами и эзотериками, еще очень мало, хотя мир и сбрасывает наконец-то с себя морок мракобесия и средневековья, и одним из сильных фильмов в этом плане как раз можно назвать «Реинкарнацию».

Эпоха Просвещения, отвергнув вместе с религиозной тьмой и инквизицией и Бога, взамен создала класс бессмысленных идиотов-обывателей, будто мёртвых уже при жизни, и учёных, которые часто становились носителями прагматичного обывательского сознания, и, лишённые Бога и Света люди стали искать это на тёмной стороне, и потому вместе с материалистической парадигмой в мире воцарились суеверия и психические отклонения. Именно об этом писали и Гюисманс, и Рембо, и Бодлер, и Достоевский, но они не были услышаны, а Бог отрезвил прагматичный и немилосердный мир буржуа 2-мя Мировыми войнами.

Возвращение к Человеку — очень болезненный процесс, — возьмите любую газетёнку, — там наряду с предложением столярных-малярных работ и выходами из алкоголизма обязательно будет «на полном серьёзе» фигурировать какая-нибудь «баба Маша» со спектром услуг, поистине сделавших бы честь всем темным векам. К тому же, более старшее поколение зрителей воспитано на экстрасенсорике, которая напрочь убила в нём критическое мышление, чего стоят такие фильмы, как «Чернокнижник», «Сердце Ангела», «Проект «Нострадамус». Эта обработка сознания была для чего-то нужна, и создатели таких фильмов пытались навязать нам, что шизофреники и экстрасенсы — нормальные люди. Вот тогда та самая «эпоха видеосалонов» и родила странный тип «романтичного» и оторванного от реальности бандита Маклауда-Ассасина-Рыжего-В-Красных-Кроссовкахи гонгонгского крутого-бандита-в-спортивных штанах, который попутно колдует, как «Баба Маша» из газетёнки, и происходило это в духе пелевинского «гламура-дискурса». И фильм Ари Астера один из немногих делает шаг в сторону как от религиозного мракобесия, так и от суеверий воинствующих обывателей.

Кульминация торжества зла и абсурда начинается тогда, когда молодого человека истеричная шизофреничка-мать заставляет взять дефективную сестру на вечеринку, где его ждёт девушка, — именно в этот момент его жизненная сила настолько подрывается, что на память приходят пугающие фильмы «Girl, Inerrapted» Джеймса Мэнголда или «Фрэнсис» Грэма Клиффорда.

Мы видим крупным планом его лицо, и нам страшно от того, что в 16 лет он ещё не сумеет разобраться в сущности той паутины, куда его толкнула вбиваемая нам всем с утра нашей жизни и камнем высеченная на могилах бесчисленных поколений страшная заповедь «Почитай отца и мать», а его витальность уже уничтожена тоталитарностью и неадекватом матери и бабушки, и он начнёт их «почитать» и разрушать себя, как в фильме Фернандо Аррабаля «Я поскачу, как бешеный конь», а потому не сможет — после аварии с сестрой — бросить всё, и бежать, бежать к битникам или неформалам, сжечь даже саму свою одежду, осквернённую этой семьей, и мы видим, как парень сломлен, и что теперь и начинается история его падения.

Почему-то, как ни странно, но именно в этот момент фильм напомнил мне другой, — казалось бы на иную тему, — «Child 44». То же самое безысходное состояние беспризорника вначале, жизнь которого принесли в жертву, но кем или чем? Может быть, точно такие же оккультные практики в семинарии Иосифа Джугашвили, который, чтобы стать коронованным седьмым принцем Зла, — принес в жертву Россию по всем правилам того же самого чернокнижия, что изучил он вместе с Гурджиевым и другими сектантами, а также составил круг из 44 невинных детей, — и не давали Льву Демидову поймать преступника?

И начинается кульминация страшной Инициации Петера, и страшнее этого вы что-либо увидите не так и часто.

Каждый шаг подростка, в школе, на улице, дома, теперь возьмут под контроль некие силы, не ведающие не только равновесия, сострадания, здравого смысла, но и даже понятий о таких вещах. Ни один человек в мире не сможет ни понять, ни услышать его безмолвных криков днём, и его слёз и кошмаров ночью, а мать и отец будут пособниками зла как лишённые воли куклы.

Я не верю в войны, — война никогда не кончается, — и на любой войне без исключения нет своих и чужих, по той простой причине, что война вечна, на ней всегда свой стреляет в своего, — оглянитесь сейчас вокруг себя, — таков ли мир, как вы решили, так ли он привычен, как вы убедили себя думать?.. Люк в ад может открыться под кроваткой вашего малыша, а ухмылка Асмодея вдруг явно проявиться в лице отца, который постоянно унижает вас, хотя вы и не хотели думать об этом, но отец-то ваш будет отлично знать это, и потому улыбнётся еще лучезарнее дьявольским ликом?

И последняя сцена фильма настолько страшна, что становится катарсисом, а может быть, и глумлением, вызывая своей нелепостью смех.

This is End, my friend. The End.

Страница фильма «Реинкарнация» в КЛУБ-КРИКе