Покупайте книгу «Русский Хоррор» на ЛитРес!

 
 

ЕЩЕ КЛУБ-КРИК

LiveJournal ВКонтакте
 
 
 
 
Возрастные ограничения на фильмы указаны на сайте kinopoisk.ru, ссылка на который ведет со страниц фильмов.

Мнение авторов отзывов на сайте может не совпадать с мнением администрации сайта.
 

Реклама на сайте

По вопросам размещения рекламы на сайте свяжитесь с администрацией.
 
 
 
 

Рецензия на фильм «Невеста Франкенштейна» (Bride of Frankenstein, 1935 г.)

 

Невеста Франкенштейна - кадр 1 Джеймс Уэйл за свою короткую кинематографическую карьеру трижды обращался к «страшным» произведениям литературы, как современным, так и классическим. Его имя часто упоминается в связи со становлением жанра хоррор в американском кино, причём даже в трудах профессионалов («Мировое кино: История искусства экрана» К. Э. Разлогова), однако вряд ли мастер сам считал себя хоррормейкером. Даже в наиболее близком к хоррору по своей стилистике «Старом тёмном доме» Джеймса Уэйла всё равно интересовали мании современного человека, тёмные глубины его души. А если в результате получился хоррор для кого-то – ну что ж, бывает.
К моменту начала съёмок «Невесты Франкенштейна» прошло уже 4 года после завершения его самого известного фильма. Джеймс Уэйл с головой ушёл в другие сюжеты. Однако то ли под давлением продюсеров (ведь оригинальный «Франкенштейн» имел большой успех в прокате), то ли по причине того, что сам Уэйл увидел в истории монстра неисчерпанный потенциал, он решил вернуться к прославившей его истории. Его сиквел, как сейчас бы сказали, является прямым продолжением фильма 1931 года, то есть начинается ровно с тех событий, которыми закончился «Франкенштейн». Как известно, барон чудом выжил в схватке с монстром на мельнице, но и чудовище не погибло. Оно по-прежнему бродит по окрестностям, пугая впечатлительный народ, собирая против себя новых охотников.
Невеста Франкенштейна - кадр 3 Если в первой части особое внимание было уделено ответственности учёного за результаты своих исследований и даже особой роли отца в отношении сына (как это ни покажется кому-то странным по отношению к чудовищу), то во второй гораздо больше времени уделяется самому монстру. Джеймс Уэйл не верит в изначальное преклонение людей к злу, оттого считает особенно важным воспитание.
Скажем прямо, барон Франкенштейн был ужасным отцом, сразу заточившим существо в подвале. Он больше был одержим собственным величием, своим соревнованием с богом и совсем не мыслил, что бог не столько творец чудес, сколько личность, создавшая человека по своему образу и подобию. Он вложил в человека душу, изначальные, присущие всем с рождения, говоря по-умному, априорные познания, для которых совсем не требовалось вкушать запретный плод. Вот и монстр, будучи собранным из людей, сохранял в своём сердце уголок добра. Ещё в первом фильме он играл с маленькой девочкой (пусть для неё в итоге это и закончилось плохо), а в продолжении он и вовсе проявлял себя с положительной стороны, спасая, например, упавшую в воду женщину. Зло, которое он творил, было не от страстей души. Он просто был ребёнком по своему умственному развитию, оттого многого не понимал, защищался от угрозы, подобно загнанному зверю, поэтому и натворил немало бед. Однако сердце монстра не ожесточилось, он не отвернулся от людей, хотя совсем ничего не видел от них хорошего. Его пытались изловить, убить, но никто не старался понять. Оттого монстр Франкенштейна вовсе не хоррор-персонаж, таящий в себе угрозу, а трагическая фигура, подобно Квазимодо Виктора Гюго.
Человек, воспитанный в христианских традициях, переживший ужасы Первой Мировой войны, и не мог быть хоррормейкером по своему мышлению. Его «страшные» фильмы, безусловно, растащили на цитаты, а зверями в подвале вообще богато мировое кино. Но сколько авторов пытались увидеть в лесных злодеях, подвальных монстрах мотивы их поступков? Хоррор отличается от драмы в оболочке хоррора лишь тем, что такие произведения не создаются ради того, дабы попугать почтенную публику. Что понятно, то нестрашно. А монстр, лишённый злодейского ореола, предстающий слабым, нуждающимся в друге существом, тем более вызывает сочувствие. Переживания, продуцируемые драмой, воздействуют на душу, учат человека понимать другого, даже если перед ним созданный из частей тел монстр.
Невеста Франкенштейна - кадр 3 Словно чтобы подчеркнуть злодейство души барона Франкенштейна, ему в пару даётся «тёмный» двойник, доктор Преториус, который не мучается никакими моральными дилеммами. Он одержим той же страстью, что и барон – созданием жизни, только в достижении своей цели он уже не видит никаких барьеров. Это прообраз будущих безумных учёных, со сгорбленной фигурой, всклокоченными волосами, от личины которого веет могильным холодом. В Преториусе, без сомнения, узнаётся доктор Калигари из экспрессионистского шедевра Роберта Вине, пусть постановщик уже не столь много внимания уделяет внешней экспрессии.
Но, повторюсь, основное внимание в продолжении режиссёр уделил именно монстру. Тема существа, не похожего на всех остальных, оттого отторгаемого обществом, одна из центральных в творчестве английского мастера. Ведь и сам Джеймс Уэйл наверняка чувствовал себя чужим в голливудской среде, не только по причине иностранного происхождения, но и потому что он был геем. О толерантности в 1930-е гг. можно было только мечтать, а знаменитый кодекс Хейса уделял особое внимание не только содержимому фильма, но и личности режиссёра.
Мотив обретения друга становится доминирующим в сиквеле. Монстр потому и соглашается участвовать в опытах Преториуса, что тот обещает ему создать женщину, потому что нехорошо быть существу одному. Библейская аллюзия на сотворение Адама и Евы дополняется противопоставлением двух безумных докторов Создателю. Оба учёных думают только о себе, своём личном счастье, не желая признать ответственность за свои изобретения. Монстр, может, и вырван из плена смерти и не похож на человека, но, тем не менее, живой. Только раз за свою короткую жизнь он вкусил плод счастья в хижине слепого старика, чья доброта растопила сердце чудовища.
Невеста Франкенштейна - кадр 4 Сострадание, милосердие, внимание друг к другу – эти понятия всегда были главными в христианской морали. Неординарный постановщик, может, и утратил детскую веру в бога в холодном мире фабрики грёз, но по своему мышлению всё равно оставался христианином. Оттого нельзя рассуждать о его фильмах, совсем не беря в пример факты его биографии, видя в нём всего лишь ремесленника, будто бы основавшего хоррор в США. Ведь и другой мастер страшных притч из Питтсбурга всегда рассматривал кино как способ донести свои мысли до зрителя, а та форма, в которой они могут быть выражены – дело второстепенное.
Возможно, поэтому Джеймс Уэйл и был вынужден уйти на покой в 1940-е гг., хотя мог бы ещё снять немало потрясающих фильмов. Подобно своему несчастному существу, выбравшему смерть скитаниям среди людей, он не сумел себя найти в мире ослепляющих софитов, вечеринок и блистающих нарядов. Страна теней пополнилась ещё одним священным монстром, и путь в эту страну лежал не через врата Родена, а сквозь воды бассейна одного неприметного домика вблизи голливудских холмов.

7,5

Страница фильма в КЛУБ-КРИКе

ХрипШепотВозгласВскрикВопль (голосовало: 4, среднее: 5,00 из 5)
Loading ... Loading ...

3 комментария Рецензия на фильм «Невеста Франкенштейна» (Bride of Frankenstein, 1935 г.)

  • Nightmare163 Nightmare163

    Стало неожиданностью, что ты на протяжении всего текста величаешь Франкенштейна бароном. Я как-то привык к званию «доктора», не помню, честно говоря, как там у Шелли было. Зато помню, что в оригинальном фильме Уэйла создателя звали Генри, а не Виктор, как по книге. Вроде незначительная деталь, но она словно бы символизирует то, что экранизация не особо и экранизация. Так, по очень отдаленным мотивам скорее, что по самому монстру легко прослеживается. Но, впрочем, ладно… Классная работа, Андрей. Ее воистину стоило ждать, поскольку ты выдал на-гора еще кучу интересных фактов о режиссере, объемно преподнес сам фильм и на зависть разобрал его аспекты. Просто наяву ощущаю ту магию, что несут с собой картины классической серии Universal, а это ощущение дорогого стоит. Круть!..

    • Эндрю Вулф

      В романе Франкенштейн бароном не назывался, зато в кино у него появился титул. Его отца в «Франкенштейне» только бароном и звали.

  • Да, если задуматься, то драма и хоррор — действительно близкие жанры. Можно сказать, что серьезный хоррор — это драма, возведенная в высшую степень эмоционального восприятия кошмара. Характерным примером служит тот же «Груз 200» Балабанова.

    Помню, когда я основывал в Клубе проект «Серьезный разговор», именно этой мыслью я и руководствовался, правда с акцентом на так называемые «социальные ужасы».

Добавить комментарий для Алексей Петров Отменить ответ

  

  

5 + = 7