Современный мир вечно куда-то спешит и несется со скоростью «Сапсана». Кругом суета, нервотрепка, бесконечные стрессы, угроза терроризма, и никакой уверенности, что завтрашний день принесет хоть что-то хорошее. И под эти ускоряющиеся жернова судьбы совсем несложно склонить голову, когда человек вступает в противостояние с жестокой действительностью. Да, это ужасный мир, но он полон эмоций, в отличие от серого города, где люди целуются настолько бесстрастно, что это вызывает столбняк вместо возбуждения. В попытках достичь мнимой гармонии, разум не готов к стерильной картине идеального общества, где все друг другу рады, карьера строится сама по себе, а девушки ложатся в постель без долгих ухаживаний. Шанс принять безупречные в своей математической точности правила скандинавского города Зеро остается, даже если кто-то пытался совершить суицид. Однако статус неуместного человека ложится на плечи обладателя тяжелым грузом, который придется нести по всем переулкам выглаженного ада.
Подобно герою шахназаровской комедии абсурда, скромный клерк Андреас быстро осознал, что в этом городе жизнь слишком правильная. Этот порядок, что выстроен и тщательно оберегается на всех уровнях, подобен лаборатории, где каждый человек — пробирка, оказывающаяся в нужном месте в заранее назначенный момент. Неизвестно, каким представлял себе Элизиум Андреас, но к роли блаженного путника он оказался не готов. Терпение сродни воздушному шару, который раздувается от недоумения при вкусе нехмелящего алкоголя, разочарования фригидностью подруги и обиды на тотальное равнодушие и благопристойность. Нет безумного, нет экспрессивного, нет неожиданного, но что хуже всего — нет детского смеха вокруг. Прилизанному мирку ребячество, плач и пронзительные крики ни к чему, и теперь наблюдая изо дня в день эту рациональную вакханалию, Андреас все больше убеждается в простой вещи — если уж ему суждено оставаться нулем в плоском обществе, то в его силах сохранить хотя бы собственную выпуклость.
С чисто скандинавским холодным обаянием пишется серо-голубое полотно антиутопии. В руках Йенса Лиена оказался неплохой набор выразительных средств, с помощью которых сознание героя словно молит о спасении. Порядочный человек, который имел бы все шансы стать прекрасным семьянином и душой любой компании, вместо этого тщетно выискивает родственную душу. Символично, что прозрение к Андреасу приходит через речь неизвестного в мужском туалете. Весь этот безымянный город по своей сути — натуральный отстойник, вся власть в котором у некой службы, направляющей своих представителей для зачистки следов недовольства системой. Норвежские агенты «Матрицы» в серых комбинезонах противопоставляются безусловным рефлексам, которые помогают Андреасу не сойти с ума и не прыгнуть вслед за коллегой на пики ограждения, что, как выясняется, также не выход. Неизвестно что страшит растерянного бухгалтера больше: роботоподобная мимика окружающих, их дичайшие в своей алогичности реплики или погружение в омут собственного отчаяния. В любой другой ситуации человек оценил бы способность горожан избегать неприятностей с микронной точностью, но здесь и сейчас ему милее роль зануды, что подчеркивается каскадом вопросов к новой пассии, без надежды получить естественный, а не запрограммированный на «да, пожалуй» ответ.
Острый дефицит эмоций не может скрыть узловую деталь любой антиутопии — у человека всегда остается выбор. В сущности, осознание того, что мир не в порядке — вовсе не проклятие, а дар, который наделяет обладателя той самой выпуклостью, не позволяющей раствориться в серо-мышиной сущности. Однако справедливость поговорки «один в поле не воин» никто не отменял. На этой противоречивости и базируется Йенс Лиен. Норвежский режиссер удовольствуется скандинавским шармом, удачно сочетая бездушные людские макеты с холодными интерьерами. Понятен акцент съемок именно на помещениях — панорама безлюдных улиц не оставила бы надежд на благополучный исход путешествия Андреаса, а Лиен дает своему герою, как и каждому зрителю, крохотный, но не поддающийся клавише Delete шанс. Это сочетание антиутопической безысходности с упорством не включающегося в систему человека обеспечивает ленте слабоуловимый привкус бунтарства, который не угасает после десятков шаблонных речей людей-нулей.
Гиперболическая дилемма «Неуместного человека» трансформируется с уверенной походки Андреаса навстречу рутине до ковыляния к ослепительному свету из подземки. Выбор неотступно следует за клерком и не перестает открывать новые возможности спасения из адского Элизиума. В этот город его привела одна дорога, но назад уже нет ни одной. Сколько бы ни было отмерено Андреасу пресного существования, а уравнение в голове подлежит решению. «Выпуклый нуль» оказался на перепутье в самое подходящее время, когда молодость на исходе, но жизнь еще не сделана. Впустую растраченная энергия выдала своему носителю билет в царство правящей апатии, которая охотно поглотит все лишние эмоции и переживания. Упрямый страдалец с окровавленным лицом представляется расплатой за грехи всех этих бессердечных людей, а невероятные регенеративные способности твердят о непоколебимом смысле жизни, который можно найти даже в проклятом месте. Не отступив ни на шаг от стандартов Оруэлла и Хаксли, талантливый норвежский режиссер создал особый мир, в котором многим будет очень даже мило, но также найдется и тот, кто захочет вкусить настоящую жизнь во всем ее безумии. И если ради этого придется прыгать под поезд, то так тому и быть.
Loading ...
Добавить комментарий