Где-то в Аргентине, наши дни, подернутые галлюциногенной дымкой инфернальности и даже внесущественной неопределённости. Сенатор Беккар Варела, не скрывающий своих симпатий порочной идеологии Адольфа Шикльгрубера, мечтающий о возрождении Третьего Рейха и лелеющий надежды на новые бесчеловечные эксперименты по заветам Менгеле, нанимает банду панамских эмигрантов, чтобы начать первый этап нового торжества коричневорубашечников в отдельно взятом поселении, предварительно очистив его от маргиналов и неудобных людей разной политической и физиологической ориентации. Но на пути сбрендившего от власти сенатора встаёт таинственный мститель в маске с нетривиальной кликухой Садомастер.
У аргентинского режиссёра сурового и бескомпромиссного трэша Германа Магариньоса немало имён, помимо его собственного, и эти его многочисленные псевдонимы говорят о нем намного больше, чем его же фильмы. Кем только не был и кем только был за всю свою карьеру, стартовавшую в 2000 году и продолжающуюся до сих пор, сей синьор трехпесового кино: Пьером Паоло Марзолини, Шоном Каннингтоном, Бруно Мартеллом, Франко Фелини, Дэниелом Тинэйром и, на сладкое, Роджером Франко. Даже не сильно сведущему в кинематографе зрителю станет ясно, что синефилия у Магариньоса успела достичь неизлечимой стадии, раз он без тени всякого смущения покусился на славу Пазолини, Каннингхэма, Маттеи, Джесса Франко — тех ещё режиссеров, чья репутация порой была намного громче их творений, а засим все фильмы Магариньоса, снятые под чужими именами, были на выходе не просто вторичны, но удручающе бездарны, тогда как в лентах, снятых Германом Магариньосом под своим именем, уровень безнадёжности не был столь критически высок.
Таковым весьма небезынтересным творением этого многоликого аргентинского подпольщика стал фильм «Садомастер» 2005 года, принадлежащий к вымершему ныне субжанру nazisploitation, хотя только им режиссёр не решил ограничиваться, создав нарочито терпкий и высокоградусный коктейль из супергеройского кино, политической сатиры и тошнотворно-извращенного сплэттера, вонючим душком своим напоминающим обсценный трома-стайл. Собственно, фильм по-своему отыгрывает мотивы «Уличного мусора», унавоженного для пущей дерзости неким подобием аллегоричности, которая отчасти изрядно спасает сей сомнительный фильм от неизбежного падения в бездну невразумительного, но до чудовищности жестокого трэша.
На первом плане фильма, бесспорно, находится мысль антитоталитарная в целом и антифашистская в частности. Насытив до предела свой фильм аллюзиями на прошлое и настоящее Латинской Америки (не кажется случайным, что панамского главаря бандитов в картине зовут именно Норьега; это слишком явный кивок в сторону Мануэля Норьеги, печально известного панамского хунтогеноссе), Магариньос доводит до состояния всеобщего утрирования и абсурда весь тот славный цирк на политической арене, превращая его в фактическое фрик-шоу, ведущее не в прекрасное далеко, а в ужасное глубоко. Режиссёр рисует настолько омерзительные рыла у власти, что, при всей очевидной гротескности происходящего, начинаешь распознавать эпизоды реальной большой политики. Фашизм, по мнению режиссёра, уже давно возродился, он лишь искусно маскируется под маской иной, противоположной, меняя привычные дотоле координаты морали. Режиссёр не скупится ни на жестокую прямолинейность, называя все вещи своими именами, ни на ядерную ядреную сатиру, в которой достается всем, ибо, по Магариньосу, в каждом власть имущем спит свой маленький дядя Адольф, спит, но очень беспокойным сном, ведь бункера не суждено избежать никому.
Бунт возможен только снизу, только в случае пробуждения общества. Впрочем, Магариньос бунт низов показывает в ключе издевательского супер героизма, рифмующегося в своей деконструктивной сущности с Капитаном Берлином, героем пьесы, короткометражки и полного метра мэтра некрореализма Йорга Буттгерайта. Вообще, «Садомастер» в своём брутальном киноизьяснении адекватно переплетается со всем дойч-андеграундом с его философией мучительной маяты и ирредентистического ультранасилия, не несущего под собой тротила катарсиса. Садомастер — это антисупергерой, являющийся при этом в ирреальном мире Магариньоса, начисто лишенном баланса, парадоксальным носителем нормы при том, что наш герой в трико не меньший маргинал, чем его фашиствующий визави. Но именно в таком герое режиссёр видит спасение от все более неизбежно наступающего тифа тоталитаризма. И пускай Садомастер рожден в результате нелепой случайности, именно он тем не менее способен сподвигнуть и других на бунт масс, которые пока что ещё пассивны и так послушны, как те лемминги, добровольно падающие с обрыва в пропасть.
Loading ...
Добавить комментарий