Автор Soleyl
Любое кино, самое примитивное в своей наивности или развлекательности, несет ту или иную мысль, ту или иную мораль. Оно может учить напрямую или подводить к определенной идее исподволь. И, несмотря на широкое разнообразие этих идей, все они находятся по одну сторону некоей моральной оси координат, направлены в сторону жизни. «Оставленные» — плохое вредное кино, ибо оно смотрит в противоположную сторону.
Случай бесследного исчезновения пассажиров из герметично закрытого салона самолета, многократно и в точности повторившийся в различных частях земли, можно объяснить разными способами, и в принципе создатели фильма выбирают не самый глупый и невероятный вариант. Нюанс только в том, что привычные традиционные человеческие установки здесь перевернуты с ног на голову. Если в трудных условиях для человека естественно (адекватно!) пытаться выжить, то тут по логике бОльший молодец как раз тот, кто, сложив лапки, покорно ждет решения своей участи. Подобное трусливое рабское поведение не только не порицается, носители его являются своего рода эталоном, образцом, к которому должны стремиться все остальные, не столь «идеальные» люди.
Такое извращение основ человеческой природы, в частности инстинкта самосохранения, вызывает почти физический протест, который чем дальше, тем больше возрастает. На фоне этой откровенно вредной идеи сюжетные мельтешения персонажей практически не вызывают каких-либо эмоций. Две женщины пилота, неслучившаяся истерика стюардессы, наркомания блондинистой пассажирки — к чему были эти детали? Ни к чему, книжная «вода» на кинематографический лад. По большому счету и персонажи и события перестают иметь значение, после того как открывается основная задумка фильма: есть те, кто в танке — просветленные, зомбированные, вознесенные, и есть все остальные — грешники, зато живые. Выбор кристально очевиден для любого психически нормального человека и столь же естественен для фанатов от религии, ирония в том, что очевидность этого выбора диаметрально противоположна.
Во всей этой околорелигиозной ахинее по-настоящему пугает только одной: герой Николаса Кейджа сказал, что это лишь начало конца. А ну как господам продюсерам в голову придет темная мысль расписать этот самый конец на целую сагу?
Заголовок – супер! 🙂
А я смотрю Кейдж опять с недовольной физиономией на скрине. Его че в армию забирают? Он и Ярослав Бойко — это два вечнообиженных, невзрачных артиста с гримасами вселенского одиночества, словно им зарплату не выдают шестое десятилетие. Ребят, ну улыбнитесь, вас снимает скрытая камера!