Нехорошо подглядывать — отзыв на мистику «Готика» (Gothic, 1986 г.)

Данные записи были обнаружены вашим покорным автором. Промт перевёл что смог, остальное пришлось уже додумывать, а то ведь все знают, как промт порой чудит и вместо приглашения на чердак предлагает устроить там драку. Но хватит лишних слов.

Я заранее извиняюсь перед вами. Я не должен был так поступать и пытаться увидеть запретное. Моя несравненная матушка всегда говорила «Сынок, нехорошо подглядывать за незнакомцами», но я ничего не мог с собой поделать. Замочные скважины и щели влекли меня, словно магнитом и пусть после я рвал на себе волосы, отчего ныне лысый, но все тайны и секреты всегда были известны мне, а за молчание хорошо платят, так что, заработав себе на безбедную старость, я купил поместье на берегу Женевского озера и развлекался тем, что в подзорную трубу осматривал окрестности. Стоит добавить, что трубы у меня было две, но одна показывала в обрезанном широком виде и потому пылилась на чердаке, а вот вторая не обрезала ничего и пусть цвета в ней были не такие яркие, в ней я видел полное квадратное изображение. Виллу Диодате по соседству арендовал сам лорд Байрон и всякий раз, когда была возможность, я наблюдал за ним и его другом доктором Полидори, и всякий раз задавался вопросом — сколько бы они заплатили за молчание о своих развлечениях?

Тем днём, о котором повествует мой рассказ, во время послеобеденной сиесты меня разбудили женские крики. Не сразу спросонья поняв, в чём дело, я обратился к своей подзорной трубе. Несколько девушек из расположенного по соседству пансиона пытались догнать молодого человека приятной наружности и его юных очаровательных спутниц, которых прежде я не видел. Прислушавшись к крикам, я разобрал «Шелли!» и сразу всё встало на свои места. То не оскорблённые дамы пытались остановить мошенников, а обезумевшие поклонницы гнались за объектом своего вожделения. К несчастью, погоню вскоре прекратил внезапно хлынувший ливень, а известный — наверное, поскольку читать не довелось — поэт Шелли вместе — тут на память пришли светские сплетни из газет — со своей невенчаной супругой Мэри и её сводной сестрой Клэр скрылись за высокой оградой поместья лорда Байрона.

Дождь не прекращался и от подзорной трубы, как бы она правильно ни показывала, уже не было толку. Что же творится там, за стенами этого дома, похожего на дворец? Какие тайны посмели скрывать от моих глаз? Матушка, прости, но сидеть дома в то время как совсем рядом может быть ожидает целое состояние? Это было выше моих сил. И чтобы укоряющий взгляд матушки не пытался прервать моё намерение, я повернул столь милый моему сердцу череп к стене, надел непромокаемый плащ и отправился в путь. Увы, молодость осталась далеко позади и потому недальняя дорога превратилась в пытку. Неоднократно упав и испачкавшись в грязи, я добрался-таки до забора поместья. Благо, не забыл захватить с собой верёвку с «кошкой», иначе все силы и время оказались бы потрачены впустую, а в поле моего обозрения не было ни одного дерева, что помогло бы перебраться через стену. Многолетний опыт позволил закинуть крюк с первого же раза и я вскорости оказался по другую сторону.

Внезапно озарившая небо молния и последовавший за ней раскат грома заставили меня замереть, прижавшись к стене, но прозвучавший вслед за громом человеческий вопль позволил любопытству взять верх. На крыше поместья стоял обнажённый Шелли и что-то кричал и я втайне порадовался, что его поклонницы сейчас сидят в пансионе и не имеют возможности его видеть, а то их матушкам пришлось бы читать дочерям длинные нотации, а нотации — это ведь так скучно и унизительно!

Желая поближе познакомиться с обитателями дома, я прокрался ко входу, но дверь была заперта. В первое мгновение это меня расстроило, но уже в следующее решимость взяла верх. Достав из-за пояса свой верный мачете — я ведь всегда беру с собой на прогулки мачете, с тех самых пор, как один разъярённый сеньор хотел выстрелить в меня за то, что я посмел подглядывать за его женой и дочерью в купальне, но стрелок из него оказался никудышным, а я одолжил у него мачете, только потом так и не понял, почему его семейство так убивалось на его похоронах, может быть как раз жалели, что сеньор был так щедр и подарил семейную реликвию незнакомцу? Но я отвлёкся, за что прошу у вас, уважаемые читатели моих записок, нижайшего прощения. Достав мачете, я вырубил из двери замок и вошёл в дом.

Первое, что меня поразило, были странные тишина и запустение, будто бы здесь никто не живёт. Я не держу слуг, но в моём доме вы не найдёте ни пятнышка, ни соринки. Матушка была бы довольна, что у неё такой чистоплотный сын. Двигаясь в темноте, изредка озаряемой вспышками молний, казалось, я шёл вечность и обошёл весь дом несколько раз, но не встретил никого и ничего. Опустив мачете, я позволил себе расслабиться. Наверное выбрались на крышу и предаются там оргии под открытым небом — подумалось мне и я отправился искать выход на чердак. Отбиваясь время от времени от надоедливых, неведомо откуда взявшихся крыс, летучих мышей и прочих столь же мерзких созданий, я внезапно обнаружил, что стою в подвале. Совсем рядом, на расстоянии протянутой руки, стояли те, ради кого я пришёл сюда. Нет, они не просто стояли — я пришёл на казнь и смотрел на неё, невидимый и неслышимый. Юная Клэр, видимо, совершила какой-то грех, вероятнее всего не желала слушаться матушку и сейчас готовилась понести наказание. Она кричала что-то невразумительное, а остальные пытались её убить, но безуспешно. Я попытался было предложить им своё мачете и даже свои услуги, но они не слышали меня.

Разочарованный, я выбрался из подвала. Никто никогда, кроме матушки, не верил, что я могу совершить что-то бескорыстно и стоило мне предпринять редкие попытки, как они тут же находили лишь отторжение и непонимание. Эти светские люди — они были безумны, на обратном пути я то и дело натыкался на следы их извращений и оргий. Мне даже стало жаль их, но уже в следующую секунду я отринул жалость и с ожесточённым сердцем принялся искать выход. Выгоды из того, что мне довелось увидеть за прошедшую ночь, не было никакой, эти безумцы не понимали, как можно платить за молчание о том, что они выставляли напоказ. В одной из комнат я натолкнулся на остатки пиршества. опробовав — да простят меня, но мой желудок вспомнил, что в нём не было ничего после обеда, а он привык питаться по четыре раза в день, но вместо пряного вина принял в себя опиум, который мне уже доводилось пробовать во время давней поездки в Китай. Там я едва не лишился матушки, но в итоге на её месте в одном из монастырей этой варварской страны оказался один из служителей.

Не помню, как я добрался до дома, уставший и совершенно разбитый. Улёгшись в постель, я попытался было предаться сну, но усталость была столь сильна, что Морфей отказался посетить меня. Я зажёг свечу, взял перо и принялся записывать всё, что увидел этой ночью. Оторваться от бумаги меня заставил наступивший рассвет. Взяв с собой блюдо с ветчиной и хлебом, я сел перед подзорной трубой с тем, чтобы узнать, как себя чувствуют после безумной ночи лорд Байрон и его гости.

К моему разочарованию, они мирно завтракали на траве, в том числе и юная Клэр, избежавшая справедливого наказания. Возможно, я ещё и предложу им свои услуги, когда в следующий раз они пожелают её казнить.

Страница фильма «Готика» в КЛУБ-КРИКе