V Российская международная кинопремия хоррор-фильмов «КАПЛЯ»: Защити нас от Зверя! — отзыв на мистический триллер «Феофания, рисующая смерть» (1991 г.), режиссером которого является гость кинопремии Владимир Алеников

В ожидании Кинопремии «КАПЛЯ 2014″, КЛУБ-КРИК начинает публикацию серии рецензий на фильмы, в создании которых приняли участие почетные гости грядущего мероприятия. Сегодня вашему вниманию предлагается отзыв на мистический триллер, номинант «КАПЛИ 2014», «Феофания, рисующая смерть», режиссером, сценаристом и продюсером которого является гость кинопремии  Владимир Алеников.

Защити нас от Зверя! — отзыв на мистический триллер «Феофания, рисующая смерть»

Древняя Русь ХI века, христианство только начинает свое проникновение в эти земли, сражаясь за души, ума и сердца живущих там славянских племен — язычников, поклонявшихся своим богам, хранящим свои традиции, которые христианская церковь считает греховными, нечестивыми и ведущие души людские к обманам и искушениям. В маленьком поселении, затерявшемся в лесах, на пригорке стоит церковь, есть свои прихожане, часть селян, принявших христианство. Священник отец Агафангел учит свою паству смирению. Смирению души и плоти перед Господом, дабы заслужить милость его. А внизу у реки те, кто чтит древние свои обычаи и традиции, готовятся к празднику в честь Перуна. Празднику плодородия, силы и света. Празднику плоти, земли и природы, ночи, когда здоровый животный инстинкт побеждает и властвует над людьми во имя будущего урожая и продолжения рода, продолжения жизни. Религия христианская и религия языческая борются друг с другом за право быть единственной верной истиной. Какому богу молиться, каких богов почитать и бояться? По каким обычаям хоронить умерших? Обращаться ли за исцелением к знахарям – ведунам или надеяться на силу молитвы и милость Христа?

А пока в поселении чествуют Перуна. Мужчины с ритуальными танцами стараются разжечь огонь, девушки наносят на голое тело сакральные руны и узоры. Впереди ночь Перуна, ночь, когда в любви нет отказа. Одна лишь Анна, недавно принявшая христианство, бежит в страхе от мужчины, надевшего козлиную голову и преследующего её в лесу. А наутро знахарка Феофания со своим глухонемым сыном находят её мертвой в лесу. Изнасиловать и убить девушку в такую ночь мог только оборотень! Староста деревни Григорий по обычаю рубит голову петуху и отпускает его, чтобы узнать, в какой стороне находится убийца. И клюв петуха указывает на церковь. Это отец Агафангел привлек Зверя в деревню! Сам же священник считает знахарку Феофанию ведьмой, ведь она лечит заклинаниями, и призывает сжечь проклятую на костре, как когда – то сожгли её мать. Каждый защищает свою веру и своего бога, вовлекая в этот спор своих последователей. И пока ищут оборотня, появляются новые жертвы.

Феофания в исполнении Тамары Таны красива, умна, сильна и независима, ею не в силах манипулировать ни староста Георгий, ни отец Агафангел, которые с легкостью подчиняют себе невежественных и суеверных поселян. Она опасна для них обоих, она мешает им обоим. И оба антагониста объединяются в борьбе с ведуньей, которая уже поняла, кто убивает девушек, и сама испугалась своего открытия. Феофания живет свободной  от  суеверий, от ограничений и табу и той  и другой религий,  в согласии с природой и совестью. Она делает то, что умеет, и что по её убеждению должна делать – собирает травы и лечит людей этими травами, заговорами, мазями и молитвами. В её душе нет раскола и смятения, нет противостояния разных богов, и в этом её сила. В мудрости и внутренней гармонии. Она – художник, творец. Феофания вырезает из дерева и лепит из глины фигурки птиц и животных. И это тоже пугает селян, кто знает, какие заклятья накладывает знахарка на них, какие силы вкладывает в скульптуры? Впрочем, селян пугает все, чего они не понимают, все, чего не могут объяснить себе в доступных им понятиях. Феофания, используя свой талант художника и скульптора, гримирует страшные раны убитых девушек, возвращая им красоту, делая их изуродованные  лица красивыми и спокойными, как будто они живы, просто спят. Мертвые девушки выглядят еще прекраснее, чем были  при жизни. Селян пугает и это тоже, ведь как можно этого достичь, не будучи ведьмой? А вдруг эта пришлая неизвестно откуда ведьма  привлекает Зверя? Надо сжечь её, пока она не навлекла на всех еще больших бед,  новых  смертей! Даже Григорий, чтобы уберечь Феофанию  от их гнева, просит не менять лица девушек, не улучшать их.  Но Феофания непреклонна. Она возвращает красоту и достоинство умершим страшной смертью девушкам, благодаря своему таланту Художника и Творца, в этом она видит свой долг и своё предназначение в жизни. И даже угроза  погибнуть от рук обезумевших от страха поселян не заставит её отступить, отказаться от своего дара, от того, что Феофания считает главным смыслом своего существования.

Григорий, роль которого исполнил Джордж Сигал, находится в постоянной борьбе, противостоянии. Со священником, который уводит людей из его власти, от его веры (а есть ли она у него?). Он борется с теми, кто забыл традиции рода, ушел в другую веру, принял чужие обычаи и ритуалы, чужую религию, предав память предков, веками почитавших Перуна главным богом, а теперь преклонивших колени перед Христом. Но труднее всего бороться с собой, со своей первобытной и животной сутью, требующей всегда быть сильным и никому никогда не отдавать свою добычу. Ради того, чтобы его любимая дочь Настя смогла ходить, он готов просить о помощи хоть Перуна, хоть Христа, хоть Феофанию. Которая влечет и пугает его, он чувствует её силу и свою слабость, когда она говорит с ним. Даже волков и оборотней он боится меньше, чем Феофанию, которой он не может приказывать, как другим, а может только просить. Он борется со своим внутренним зверем, постоянно проигрывая ему, и от того все более ожесточаясь.

Отец Агафангел, яркий образ которого создал Николай Кочегаров, понимает, что если обратит в христианство Григория, то и все остальные поселяне пойдут за ним, а пока учит смирению и покорности диких и необузданных язычников. Рабской покорности и послушанию, поскольку считает себя рабом Господа и слова его. Он учит слову и на словах, в душе своей не имея достаточной веры, заменяя её недостаток фанатизмом и пытаясь вырваться из первобытных суеверных страхов, ища демонов снаружи, а не внутри себя. Во всем виновата ведьма Феофания, это она навлекает на деревню гнев Господа, не желая смириться с волей его, используя колдовство и заклинания, а значит, забирает души людей, врачуя их тела. Это она искушает его, являясь ему в снах, разжигая похоть, утолить которую невозможно.

Фильм наполнен атмосферой древних мифов, верований, обрядов, традиций, жизни и быта разных славянских племен, стремясь соединить в себе некоторую историческую реальность с мрачным мистическим фэнтези. Мистика густо разлита по всему сюжету, особенно в сценах снов отца Агафангела. У жителей селения вера легко отступает перед суеверием, а знание – перед самоуверенным и упрямым невежеством. Язычество сильно тем, что опирается на природные и стихийные силы, обращаясь к первобытному, животному инстинкту в человеке. Христианство так и не смогло побороть эти древние традиции, просто приспособив их под себя и дав свои названия и форму некоторым основным языческим обрядам. Праздник Перуна в фильме очень похож на прибалтийский языческий праздник Лиго, день летнего солнцестояния, празднующийся до сих пор, а в Латвии имеющий статус государственного. В эту ночь зажигают костры, водят вокруг него хороводы, прыгают через костер, пьют пиво, закусывая его тминным сыром. Девушки плетут венки из дубовых веток, а потом выбирают парня, одевая венок на голову тому, кто понравился, и они идут заниматься любовью. Парень в эту ночь не имеет права отказать девушке, которая его выбрала.

«Феофания, рисующая смерть» была первым российски-американским фильмом, да еще такой редкой жанровой направленности, как мистический триллер. При этом режиссер выступил и как продюсер. Сценарий картины был написан Алениковым в соавторстве с писателем Юрием Перовым. Владимиру Аленикову удалось снять историю детективную, историческую, мистическую и очень атмосферную, с хорошим актерским составом. Не повезло только с выходом фильма на экран. В 1991 году уже везде и всюду открывались видеосалоны, успешно борясь с кинотеатрами и по репертуару и по посещаемости. Зритель кинулся смотреть недоступное ранее заграничное жанровое кино, наводнившее собою экраны, и то, что это было в основном кино категории Би-муви, никого особо не волновало, да и слов таких тогда не употребляли еще. Интерес к российскому кино резко упал, «Феофания» просто утонула в потоке заграничного ширпотреба, и прошла почти незамеченной по кинотеатрам России. Сам режиссер сказал, что выйди фильм хотя бы на полгода раньше, его прокатная судьба могла бы быть совсем иной. Но случилось так, как случилось. И этот оригинальный и очень профессионально снятый фильм остался где – то в тени, не очень известным среди любителей хоррора и мистики, хотя и вполне достоин их внимания, несмотря на прошедшие с момента его выхода в прокат годы.

В самом начале фильма мужчина – язычник Авдей (Николай Добрынин), забираясь на дерево, распевает песню во славу Перуна. В финале тот же мужчина, взбираясь на то же дерево, кричит диким, звериным криком, глядя вслед уходящим из селения Феофании и её сыну. Кто победил в этой борьбе религии языческой с религией христианской? Да какая, в сущности, разница, если мудрость и силу люди в селении утратили, а веры так и не обрели…

P.S. Отзыв оформлен фотографиями со съемок фильма «Феофания, рисующая смерть»,  предоставленными нашему сайту режиссером Владимиром Михайловичем Алениковым, за что КЛУБ — КРИК выражает огромную признательность и благодарность.

• Страница фильма «Феофания, рисующая смерть» в КЛУБ-КРИКе
• Анонс V Российской международной кинопремии хоррор фильмов КАПЛЯ

[Show as slideshow]

12►