Автор Эрик Шугорт
Мертвые не тлеют, не горят
Не болеют, не болят
Мертвые не зреют, не гниют
Не умеют, не живут
(Егор Летов)
Взяв на вооружение достижения мирового кинематографа и запрыгнув на широкие плечи Брюса Кемпбела, в хорошем смысле шарлатан Сэм Рэйми ворвался в киноиндустрию безумным провокатором. И ведь он был далеко не первым, кто потащил на большие экраны чернуху категории B, но так уж вышло, что в рамках жанра вряд ли найдется фильм более успешный и знаменитый. А ведь какой к черту успех, когда даже для начала восьмидесятых художественное пространство «Зловещих мертвецов» было сплошь усеяно шаблонами. Рэйми безо всякого стыда повыдергивал идей для своего детища из сторонних источников, начиная с тогда уже классика Ромеро и заканчивая мало кому известным «Эквиноксом», снятым кучкой энтузиастов десятью годами ранее. Однако Сэм, не будучи творцом искушенным, столь плотно нашпиговал «Мертвецов» гиперболизированным действом, что даже прямой плагиат, имей он место, прокатил бы за авторское прочтение, в самом худшем случае за пародию.
Ветхий домишко, покрывало жухлой листвы, скрипучие качели — естественность декораций будоражит сознание похлеще иных спецэффектов, хоть фильм и прикидывается мистическим триллером менее получаса. Рэйми добивается саспенса элементарным затягиванием эпизодов, напряженным всматриванием в безмолвную черноту подпола. Но прежде чем зритель успеет погрузиться в атмосферу заброшенного жилища, кадр заполнят отрубленные конечности, литры кровавого компота и прочая жидкость сомнительного происхождения. Дают о себе знать и отголоски сексплотейшена — в кадре нет-нет да промелькнет чудная женская округлость. Отсутствие чувства меры сполна проявляется в знаменитой сцене демонического насилия, которой вполне вероятно вдохновлялся сам Стивен Кинг, хотя даже в его сознании вряд ли бы родилась идея коитуса с ожившим деревом. И в этом вся гипертрофированная прелесть «Зловещих мертвецов» — принципиальном нежелании выглядеть хоть сколь-нибудь серьезно. Да, это мать его трэш, в котором рубят головы, гниют подобно пластилину, а на поджарого героя Брюса Кэмпбела налетают потешно ряженые одержимые. И весь этот лихой бардак ближе к титрам превращается в психоделическое безумие, нервную пытку (вновь старина Рэйми затягивает сцены) от которой уже не ждешь хорошего конца, а с последним бешеным пролетом камеры приходит лишь рефлекторный выдох.
Loading ...
Добавить комментарий