Автор Ortega-y-Gasett
В конце XVIII в. английский социолог Иеремия Бентам придумал модель идеальной тюрьмы, когда каждый заключенный чувствует себя под постоянным контролем тюремщика. В XX в. эту идею стали разрабатывать в области психиатрии, чтобы за психически невменяемым пациентом можно было наблюдать круглосуточно. В
психиатрической практике современный мир для больного психа является таким же паноптикумом, где псих является объектом постоянного контроля непредсказуемых внешних сил. На основе психиатрической практики писатель Деннис Лихэйн в своем романе «Закрытый остров» создает развернутую идею паноптикума. Это паноптикум идеальной тюрьмы, паноптикум человеческого сознания, паноптикум как модель всего общества. Естественно, что такая смелая идея изображения всей нашей действительности не обошла внимание любителя игр сознания Мартина Скорсезе.
В своем фильме «Остров проклятых» Мартин Скорсезе мастерски преподносит зрителю столь непростые истины романа. Все кинодейство развивается в духе возрастающего напряжения депрессивного триллера от иронии до фатального страха. Завязкой действий являются насмешливые эпизоды, когда персонаж ДиКаприо пытается выяснить, куда пропала пациентка, допрашивая психически больных. В этих кадрах сатирически обрисована вся наша «детективная» система поиска логики там, где ее, по сути,
не может быть. Затем ирония переходит в будоражащий вальс музыки и преступлений, которые врываются в музыкальный фон через мастерски воссозданные Скорсезе сны и воспоминания персонажа Ди Каприо. Музыка сменяется бурей и натиском торжества природы за окном, а невинное путешествие персонажа Ди Каприо утрачивает свою невинность. С этого момента действие начинает развиваться в своей патологической непредсказуемости. Напряжение возрастает, буря усиливается, а персонаж Ди Каприо все больше и больше теряет себя. Он понимает, что чем быстрее найдет пропавшую пациентку, тем скорее покинет эту обитель зла. Недели меняются на дни, часы — на минуты, секунды — на чью-то жизнь.
Самым необычным в данном фильме является не необыкновенный сюжет или атмосфера психической паники, а сам зритель, который вступает в паноптикум Скорсезе и путешествует по своему собственному сознанию. Скорсезе мастерски ввел зрителя в герои своего фильма. Фильм становится отправной точкой зрителю для собственных откровений. Зритель — это как раз тот надзиратель, который следит за персонажем ДиКаприо в то время, как персонаж ДиКаприо следит за каждым из нас. Фильм
необыкновенно хорош в процессе взаимодействия со зрителем. Можно даже сравнить действие скорсезовской психиатрии на сознание зрителя, как и визуальное — 3D.
Даже если попытаться пересказать сюжет, этот пересказ будет все равно неверным, ибо каждый зритель в многочисленных символах, метафорах, словесных и визуальных ловушках Скорсезе найдет свой ключ к развитию дальнейших событий. Один невинный взгляд,
одно воспоминание, один сон персонажа ДиКаприо, и предыдущая картина разбивается на множество осколков, из которых каждый зритель сам создаст себе логику кинопостановки. К финалу фильма Скорсезе идет одним путем, персонаж Ди Каприо — другим, зритель — своим собственным методом проб и ошибок. В конце все трое встречаются, и все разбросанные на 2 часа 
осколки реальности складываются в мозаику новой действительности, в которой даже зритель (виртуально по своей психической расположенности) оказывается либо преступником, либо жертвой, либо врачом, либо беглецом.
Loading ...
Добавить комментарий