Покупайте книгу «Русский Хоррор» на ЛитРес!

 
 

ЕЩЕ КЛУБ-КРИК

LiveJournal ВКонтакте
 
 
 
 
Возрастные ограничения на фильмы указаны на сайте kinopoisk.ru, ссылка на который ведет со страниц фильмов.

Мнение авторов отзывов на сайте может не совпадать с мнением администрации сайта.
 

Реклама на сайте

По вопросам размещения рекламы на сайте свяжитесь с администрацией.
 
 
 
 

Про уродов и уродов, или Закисшая жизнь — отзыв на фильм «Про уродов и людей» (1998 г.)

 

Памяти Алексея Балабанова

На рубеже XIX и XX веков в Петербург прибывает странный гость с клетчатым чемоданчиком. Судя по имени — немец. Такой визит, да еще на фоне начавшегося ледохода, явно сулит перемены для обитателей города, например, для двух равноинтеллигентных семей. Но перемены начнутся чуть позже, когда превратится в хорошенькую девушку дочь инженера Радлова Лиза, подрастут усыновленные доктором Стасовым и его слепой супругой сиамские близнецы-китайчата, а Иоган сумеет поставить на поток изготовление порнографических карточек, плавно перетекающее в производство первых кинофильмов непристойного содержания.

Место действия неслучайно. Именно в Петербурге открылся в 1896 году первый постоянный «электротеатр», а тридцатью годами ранее Федор Михайлович Достоевский населил город персонажами романа, название которого с известной долей иронии обыграл Алексей Балабанов в своем фильме. «Наказание за преступление» — эротическая лента в жанре «дореволюционного БДСМа», связавшая судьбы героев «Про уродов и людей». И неудивительно, что юную Лизу хочется порой назвать Дуней, Иоган с помощником Виктором Ивановичем типажами до боли напоминают Свидригайлова с Лужиным, а в пылко влюбленном студенте Путилове видится опошлившийся под действием клетчатой заразы Разумихин. Но душный, болезненно-желтый Петербург с дешевыми распивочными и грязными дворами-колодцами, кишащий отребьем всех мастей — характерный Петербург Достоевского — достался балабановскому «Брату». В стилизованных под первые немые фильмы «Уродах» город иной — роскошный и величественный, гордо демонстрирующий парадные фасады и просторные гранитные набережные. Но мертвечиной разит от всего этого великолепия. Люди то ли покинули столицу, то ли закрылись в своих домах в ожидании чего-то неизвестного.

В «Брате» обрусевший немец Гофман говорил, что город забирает силу. Мотив неприятия пришлых, негостеприимного давления на чужаков вплетен и в сюжет «Уродов». Иоган, вначале представляющийся чуть ли не самим дьяволом, оказывается на поверку несчастным закомплексованным импотентом, зависимым от престарелой няни и с упоением хрумкающим неслучайно-фрейдистскую морковку со сметаной. Была у него злая сила, да и растворилась в Городе, и теперь тянет свои щупальца к благонравным семействам. Только вот заезжий немец не у дел остался. Иоган — это такой повзрослевший Саша Пыльников, растленный когда-то «веселой барышней» и не научившийся любить иначе, чем любили его в детстве — розгами. Это своего рода фанатик, эякулирующий порнопродукцией не ради наживы, но ради самоудовлетворения. И пока он, мысленно онанируя, смотрит пустыми глазенками на предмет своего воздыхания, киноиндустрию прибирают к рукам разного рода прощелыги да дельцы, чей интерес заключен в деньгах и славе. В этом смысле «Про уродов и людей» удачно продолжает тему, заданную Балабановым в короткометражке «Трофим». Там кино уходило в отрыв от реальной жизни, когда из хроник вырезалось самое настоящее — пресловутая народная душа, а здесь важнейшее из искусств становится инструментом морального разложения, несет не прекрасное, но пошлое.

А может, не столько несет, сколько отражает. И нет смысла в который раз пенять на зеркало из-за кривизны своей собственной рожи. Занесенная случайным немцем зараза оттого и прижилась, что попала на благодатную почву. Приличные барышни стыдливо прячут свои грязные помыслы в светлых головках, а запретные фотографии — в накрахмаленном белье. Достопочтенная публика требует уродов, и сиамские близнецы ублажают взоры гикающей зафраченной толпы. А настоящее уродство меж тем внутри, и только и ждет повода вырваться наружу. Мельчает духовно петербургская интеллигенция, и вот уже недалекая умом прислуга нагибает ее раком и хлещет упоенно по голой филейной части. Раскачивается колыбель революции. Пока каждый акт грехопадения сопровождается тревожным гудком паровоза под окнами, но не за горами тот час, когда воздух сотрясет залп «Авроры». Духовная чума заполняет город, как клетчатые дорожные сумки. Последние капли жизни вытекают из него — с явной аллюзией на фильмы Тарковского — закисшим молоком. Альтернатив же — по пальцам перечесть: спиться на Востоке, окончательно испохабиться на Западе, да или шагнуть от безысходности на мартовский невский лед.

Страница фильма «Про уродов и людей» в КЛУБ-КРИКе

ХрипШепотВозгласВскрикВопль (голосовало: 6, среднее: 5,00 из 5)
Loading ... Loading ...

Добавить комментарий

  

  

× 3 = 27