Мне больно. Холод каменного кармана одолевает меня, но еще страшнее и невыносимее холода жажда, ставшая моим неизменным спутником, моим верным компаньоном. Разум сковывает мысль, что я могу остаться здесь навсегда, здесь — на дне желтого каньона. Мне невыносимо видеть свою синюю распухшую руку. 
Она уже не часть меня, она — рудимент, мешающий мне выжить, остаточное явление моей глупости. Меня мучают сны о моем счастливом избавлении, те призрачные посулы, которые шлет мне мой агонизирующий мозг. Я — не Джеймс Франко в фильме Дэнни Бойла. И я — даже не Арон Ралстон, на чьем видео-дневнике основано это кино. Я — всего лишь зритель, заключенный в смертельные объятия камня и кинопленки, злого рока и блестящей режиссерской задумки.
Как хорошо, что я не смотрела «127 часов» в кинотеатре. Потому что в кинотеатрах, при всей их технической оснащенности, нет персональной кнопки «пауза», чтобы прийти в себя и отдышаться. Именно это я периодически проделывала во время домашнего просмотра. Дэнни Бойл — безусловно волшебник, но магия его 
фильмов не ярмарочно-красочная, а беспощадно-жестокая. Используя минимум спецэффектов и максимум натуралистичности, Бойл и идеально исполнивший роль Арона Джеймс Франко сумели добиться того, чего не смогли прочие мэтры с их самыми изощренными кинопродуктами. Они заставили меня влезть в шкуру главного героя. Не просто сопереживать и бояться наравне с ним, а стать им, этим беднягой Ралстоном, 
чувствовать его нейронами, слышать его ушами, видеть через его зрачки — и всё это не вставая с дивана.
Музыка в этом фильме — не просто фон, а полноценная его часть, не менее значимая, чем визуальный ряд. Особенно запомнились гипнотический трек группы «Free Blood» под названием «Never hear surf music again» и чарующий вокал Dido, неизменно ассоциирующийся у меня с нагретой 
на солнце мягкой замшей. А еще благодаря этому фильму я поняла, как именно звучат оголенные нервы. И знаете, это очень правдоподобно. Настолько правдоподобно, что даже сейчас, прокручивая в памяти эту сцену, я скрежещу зубами от воображаемой боли.
Немного о том, чему я не верю. Я не верю зубам Арона, сохранившим голливудскую белизну за все время, проведенное в плену, и его щетине, так и не проклюнувшейся за пять с лишним дней. Но, если вдуматься, это 
такие мелочи. Если вас что-то впечатляет, то на мелкие огрехи, крохотные недочеты можно закрыть глаза, так ведь? Так что молчи, мой внутренний Станиславский, молчи, я не хочу тебя слышать сейчас.
«Этот камень ждал меня всю свою жизнь» (с) Или мы сами рождаемся для чего-то. Для события, которому суждено стать началом нового отсчета, поворотным столбом в нашей привычной жизни. В любом событии всегда присутствуют три фактора — это его место, время и участники. Здесь три перечисленных фактора 
соединяются воедино, в одной фатальной точке оси координат, носящей название «жизнь Арона Ралстона». Время, застывшее по вертикали полуденным воздухом пустынного американского штата. Земля, изрезанная каньонами, разлегшаяся по горизонтали. А в диагональном движении — две фигуры, два падающих объекта — грузный валун и мятежное, сопротивляющееся, жаждущее жизни тело Арона.
В момент падения я вновь ощущаю, впитываю в себя всё ранее происходившее с Ароном — вкус апельсинового сока во рту; неоновые огни города; прохладу воды из подземного озера, разбивающуюся о щеку; тело горной породы, шероховато извивающееся под подушечками пальцев, и как апогей, как вершина всей этой симфонии — боль и ужас живого существа, попавшего в капкан. 127 часов. Отсчет начался…
Loading ...
Оксан, как я тебя понимаю, в моменте, когда упал камень, мое сердце замерло, и кожа покрылась инеем. На мой взгляд, это как раз ключевая сцена конца, осознания героя в его обезумевших глазах того, что выбраться из этой ямы возможно лишь одним единственным способом, но пока есть какие-то ресурсы на выживание, надо продолжать надеяться. Ведь мы никогда ее не теряем. Я таких тяжелых жизнеутверждающих лент уже давно не смотрел, не считая разве что «Список Шиндлера». Этот фильм на меня действует реально страшнее любых самых продуманных и напряженных фантастических ужастиков, ибо надолго в памяти заседает, насильно заставляет собственную жизнь прокручивать в голове. Ну и учитывая правдивость всей истории, еще больше поражаешься силе человеческого духа.
ЗЫ: невольно вспомнилась начальная сцена из «Пилы 6″…
Никитка, посмотрел таки, созрел! Наканец-та!!! 🙂
Действительно, фильм богат на напряженные сцены, но эпизод с падением валуна остается одним из самых сильных по эмоциональному отклику. Сильнее него, пожалуй, может считаться только зарисовка с передачей ощущений ГГ при самоличной ампутации руки — в процессе просмотра оного я очень подозревала, что натурально брякнусь в обморок, и не могла нарадоваться, что не смотрю «127…» в кинозале, где давшие такую слабину зрители подвергаются всеобщему осмеянию и даже частичному затоптанию 😀
«Список Шиндлера», ммммм. Сама только недавно его оценила, но нисколько не жалею — обстоятельства его просмотра, впечатления, эмоции — думаю, этот фильм специально ждал меня, чтобы я смогла посмотреть его уже в Петербурге, да еще на большом экране (в рамках дарования второго дыхания отшумевшим в прокате картинам), да еще в компании очень близкого мне друга.
P.S. А вот шестая «Пила» для меня до сих пор остается terra incognita, мне хватило пока первых двух частей!