Безобидные птицы становятся агрессивными и нападают на людей… Сколько же трэша я посмотрел с таким сюжетом, включая беспомощное «Воронье» Шелдона Уилсона, нечто под названием «Beaks», отдельные сцены из «Темной половины», «Посланников», «Джиперс Криперс 2» и т. д. Разумеется, я знал, что «Птицы» Хичкока были первоисточником и вдохновением для многих дальнейших фильмов про кровожадную орнитологию (включая сиквел (!) 1994 года «Птицы 2: Край земли»), но от этой массы беспомощных подделок у меня осталось следующее убеждение: птицы — это не страшно.
Сегодня я посмотрел таки оригинал мэтра. Беру свои слова обратно.
Ни одной случайной детали: всё в фильме имеет определенный смысл — от легкомысленного свиста в адрес героини Типпи Хедрен в первой сцене до отсутствия слова «Конец» в финале. Первые агрессивные птицы появляются на 40-й минуте фильма, первый труп — на 60-й минуте, и к этому времени зритель, даже отдающий себе отчет, что смотрит то, что сейчас назвали бы — прости-господи — зоохоррор, забывает об этом: зритель видит историю взбалмошной особы, проникающейся симпатией к мужественному незнакомцу, и, в результате череды случайностей, оказывается в маленьком городке у залива Бодега Бей. Не случись нападения птиц, из этой истории все равно получился бы хороший фильм — то ли комедия, то ли драма, но в этом то и кроется мастерство Хичкока: когда начинаются туманные намеки на странное поведение птиц, хочется уберечь персонажей от этого безумия — ведь у них впереди интересная, насыщенная жизнь, своя история, и как несправедливо, как обидно, как страшно, что вот сейчас начнется этот кошмар, встряхнет их, вырвет их из контекста обыденности и приведет к жуткому финалу… Как это непохоже на современные фильмы ужасов, где главными персонажами являются либо монстры, либо бутафорские внутренности. У Хичкока в ловушку попадают люди, которым сопереживаешь, за которых страшишься… и которых бездушные птицы готовы разорвать на части.
Помимо непосредственного «ретро-дежа-вю» (многие сцены кажутся знакомыми, но не потому, что они были сняты до «Птиц», а потому, что были сняты и увидены после) от вида нападающих пернатых в фильме полно элементов, которые воплотятся в фильмах совсем другого жанра. Необъяснимая катастрофа приводит к распаду цивилизованного общества, и люди вынуждены заколачивать двери и окна, и ждать спасения — через пять лет после «Птиц» это повторится в «Ночи живых мертвецов» Ромеро. Столкновение человека с равнодушной и безжалостной фауной — это случится в «Челюстях» через двенадцать лет. Обезумевшие от страха обыватели прячутся в маленьком магазинчике, и какая-то женщина в истерика кричит: «Это всё ты виновата! Это ты накликала беду!» — нечто похожее мы видели в недавней «Мгле» Дарабонта. Может быть «Птицы» — всего лишь простая история о внезапном безумии птиц, но количество ниточек, тянущихся от этой ленты к другим «страшным» фильмам, снятых за последние полвека, впечатляет и внушает уважение.
Самые страшные сцены в «Птицах» как раз не те, где птицы норовят оторвать людям пальцы и выклевать глаза: маэстро достаточно изобразить нарастающий, как водопад, звук приближающейся стаи, чтобы люди в заколоченной досками комнате, а вместе с ними и зрители, пережили настоящий приступ ужаса. А эта лестница на второй этаж, эта дверь, открывающаяся в тишине, эти неподвижные вороньи силуэты, облепившие крыши, заборы, землю… Зритель движется через эту историю, как герой Рода Тейлора в финале — медленно переступая через одну птицу за другой, не зная, что случится через секунду… И то, что у фильма нет титра «Конец», и что спустя 44 года Тейлор снимется в фильме «Воронье», лишь доказывает, что настоящий кошмар никогда не заканчивается, если его придумал и снял Альфред Хичкок.
(с) Дмитрий Витер, 2009
Loading ...
Добавить комментарий